Духовный кризис: Когда преобразование личности становится кризисом - [54]

Потом однажды, попив чаю с одной из дам, посещавших класс гипноза, я стала ее гипнотическим субъектом и обнаружила себя в парализованном теле беспринципной древнеегипетской женщины. Она была высокой, темной и, по-видимому, обладала парапсихическими способностями, которые использовала для обретения и сохранения власти. Мне не хотелось вновь переживать жизнь этой женщины, поскольку я боялась заразиться ее порочными склонностями. Но Ирен, мой терапевт, решила использовать именно эту прошлую жизнь для большей части моей терапии, вероятно, из-за содержавшихся в ней тем добра, зла и вины и из-за парапсихических способностей этой древнеегипетской женщины.

Ирен никогда не говорила, что у меня, возможно, активизируются определенные парапсихические способности, но она исподволь начала предлагать мне для чтения книги о жизни Эдгара Кейси, наиболее подробно изученного и описанного экстрасенса в мире. Таким образом, основной упор в терапии, связанной с этой “прошлой жизнью”, делался на том, чтобы убедить меня, что если я действительно была этой безнравственной женщиной с этими странными парапсихическими способностями, то зато теперь я являюсь моральным и высокоэтичным человеком, который будет использовать парапсихические способности в конструктивных целях.

Если взглянуть на психологическую значимость этих трех “прошлых жизней”, можно было бы сказать, что жизнь римского атлета дала мне возможность возродить в себе такие мужские качества, как воля к власти, смелость, сила и верность. Маленькая танцовщица из Сиама позволила мне восстановить женственность, духовность, грацию, художественные умения и таланты. А порочная древняя египтянка навсегда закрепила в моем сознании знание о том, как не подобает использовать парапсихические способности. Но в то же время она дала мне ощутить могущество этих способностей, если они используются на благо эволюции сознания.

Гипнотическая индукция, вероятно, была лишь способом вернуть меня в медитативное состояние, от которого я отказалась пятнадцать лет назад. Посредством гипноза меня “заманили” войти в сходное состояние с помощью технических средств. Через пару месяцев я обнаружила, что больше не нуждаюсь в гипнозе, чтобы заниматься своей терапией. Мне было достаточно просто лечь или сесть, закрыть глаза, сделать пару глубоких вдохов — и я была готова приступить к работе. Я продолжала заниматься интенсивной терапией с Джимом и Ирен около года. К концу этого времени все мы заметили, что мое здоровье существенно улучшилось. Головные боли исчезли, зоб больше не беспокоил, мне больше не нужна была истерэктомия, а весна пришла и прошла практически без сенной лихорадки и астмы. Так что мы знали, что находимся на верном пути.

Ирен, мой гипнотерапевт, понимала, что в течение многих месяцев я в большей или меньшей степени самостоятельно проводила свою собственную терапию, задавая вопросы и получая на них собственные ответы. Она также сознавала, что я начинаю демонстрировать впечатляющие парапсихические способности. Так что однажды она сказала: “Тебе удавалось очень эффективно добывать информацию для собственного исцеления. Как ты думаешь, смогла бы ты получать информацию, чтобы исцелять кого-то еще?” Сама мысль об этом меня напугала. Но ради эксперимента она дала мне папку и попросила, чтобы я просто подержала ее в руках — не читая ее содержимое — и посмотрела, не придет ли мне что-либо на ум. Она сообщила мне лишь имя клиента и больше ничего. Я взяла папку, закрыла глаза, и через несколько секунд у меня появилось чувство, будто у меня в голове несколько отделений. По настоянию Ирен я “входила” в каждое из этих отделений и описывала и отреагировала то, что я чувствовала.

Находясь в одном из отделений, я чувствовала и вела себя как важная персона, у которой нет детей, много денег, роскошные наряды, дорогая машина и такой же дом. В другом отделении я становилась неряшливой домохозяйкой, у которой несколько детей, ни на что не годный муж, унылый дом и поношенная одежда. Когда я перемещалась в следующее отделение, я чувствовала себя настоящей кокеткой. Все мое внимание было, казалось, сосредоточено на поиске “кого бы соблазнить”. Четвертое отделение, судя по всему, содержало в себе личность отчаявшейся, бедно одетой художницы — ни мужа, ни работы, одни лишь проблемы.

После того как я в течение 45 минут описывала и разыгрывала эти несколько личностей, Ирен остановила меня и объяснила, что это — поведение одной из ее клиенток. В своей повседневной жизни и в процессе терапии она проявляла эти и другие личности. Ее отчаявшийся муж никогда не знал, какой из этих личностей она будет, когда он придет с работы домой. Она неоднократно пыталась соблазнить предыдущих терапевтов-мужчин, а работая с Ирен, входила в образы всех этих личностей и еще двух других. Прежде чем разрешить мне просмотреть папку, Ирен спросила меня, не могу ли я догадаться, почему ее клиентке было нужно демонстрировать эти несколько личностей. Она выслушала меня и успешно использовала информацию, которую я ей сообщила, в последующих психотерапевтических сеансах.