Духовные учителя сокровенной Руси - [109]
Страннические богослужения обычно совершались в моленных – больших просторных избах, содержать которые должны были странноприимцы, избранные наставником. В столице странничества, Сопелках, было целых пять моленных. Иногда богослужение совершалось на открытом воздухе, в роще или глухом лесу, куда не могли проникнуть власти. В таком случае на ровной площадке ставился аналой, раскладывался Следованный Псалтырь, и служились утреня, часы и вечерня. Если богослужение совершалось в моленной, то каждый приносил туда свою икону и ставил ее вместе с другими на специально устроенных полках. При этом все приносили с собой собственную лестовку и собственный подручник (коврик для земных поклонов). Перед иконами ставился аналой, покрытый тканью, на него клали богослужебные книги, а впереди всех, перед аналоем, становился наставник или старший, который вел всю службу. Наставник во время богослужения надевал азям – особый длинный кафтан строгого черного цвета. За наставником становились сначала мужчины, а за ними – женщины. Каждую службу благословлял и начинал сам наставник.
По свидетельствам очевидцев службы у странников проходили необыкновенно чинно, без пропусков, слушались с благоговением. Поэтому были продолжительными, обыкновенно занимая часа по четыре. «Мирским» (то есть странноприимцам, еще не принявшим крещение в «странство») присутствовать на службе и говорить молитвы не запрещалось, однако при этом они не должны были «знаменаться», то есть осенять себя при молитве крестным знамением, поскольку они еще не приняли истинного крещения и не входили в число «верных». Для безопасности и соблюдения таинства богослужения странники ставили около моленных особых сторожей, которые обязаны были сообщать о первой опасности. В таком случае служба сразу заканчивалась, и все расходились потайными ходами.
В особые, высокоторжественные дни совершались праздничные богослужения. Тогда странноприимцы приготавливали большую избу, вся передняя стена которой превращалась в иконостас из древних икон в богато убранных киотах. Перед ним ставилось два аналоя, покрытых расшитыми пеленами. Один аналой ставился справа (на нем читали Псалтырь и каноны), другой – слева (на нем наставники читали Апостол и Евангелие). Третий аналой, вокруг которого стояли певчие, ставили посредине, ближе к народу, и клали на него певческий Обиход. Древнее знаменное пение, преимущественно наонное (что лишний раз подтверждает их происхождение от «поморского корене» – старопоморского-филипповского согласия), бережно сохраняемое странниками, звучало только по большим праздникам. Сохранили странники и особенности древнерусского литургического произношения, встречающиеся сейчас у одних беспоповцев.
Во время службы обязательно читались поучения – из Учительного Евангелия, Златоуста, Пролога. По окончании службы с поучениями о странноприимстве, милостыне и «последних временах» обращались к верующим наставники. Помимо соборной службы каждый странник в своей келье отправлял частное богослужение – молился по Псалтырю или поклонами по лестовке. Перед сном и после сна обязательно клали «начал» – читали краткое молитвенное правило с поклонами.
С 1850 г., то есть со времени обнаружения странников властями, начался новый период в жизни согласия. Массовые репрессии, разгром основных страннических центров, аресты наставников и наиболее видных деятелей «странствующей Церкви» привели к тому, что во внутренней жизни и вероучении странников произошли существенные изменения. В результате, в 1860-е гг. среди странников появилось новое согласие. Его отцом стал знаменитый страннический наставник Никита Семенович Киселев, автор «Малого образа ересей», апостол странничества, объездивший с пламенной проповедью своего учения не только Пошехонские и Вологодские леса, но и множество других русских городов, включая Москву.
Старец Никита Семенович
«Когда при Церкви Православной во все времена имело быть, и при бытности то священныя личности, допущаемо начальство по времени и по частности, и из простых и неосвященных лиц, а особенно при положении иноческаго жития, соточнителнаго нашего положения житию; то колми паче должно быть ныне невозбранно существующим оное, когда священная личность при конечном истреблении. Потому что-либо при бытности священныя личности простецам решительно запрещает, а в небытности священной личности самое то невозбранно допущает. И как о прочих, так и о начальстве одно и то же. И положительно заповедует, сице: „При возволчении пастырей священных, и овце нужно быть пастухом, и пасти прочих овец“, и проч. Книга Измарагд, слово 3».
Никита Семенович «Сказание и рассуждение о начальстве и о Статьях»
Согласно Житию, написанному в 1957 г. в лучших традициях древнерусской агиографии инокиней Раисой, старец Никита Семенович (в миру Меркурий) родился в ярославском селе Воробино, которое находилось в 40 верстах от города Данилова, в бедной крестьянской семье, принадлежавшей к господствующей церкви. Мать его умерла, когда Меркурию было всего 10 лет, и отец (по профессии портной) переехал на жительство в Москву, взяв с собой своего единственного сына. Отец старался научить своему ремеслу и сына, однако тот не хотел даже сидеть с отцом и наблюдать за его работой. Зато отрок Меркурий, часто убегавший из дома, полюбил бывать на всякого рода религиозных и общественных собраниях и собеседованиях. Посещал он и храмы господствующей церкви, и старообрядческие молитвенные дома, слушал духовные чтения и беседы. Несмотря на юный возраст, его повсюду пускали, поскольку вел он себя всегда прилично, не лез со своим уставом в чужой монастырь и неизменно удивлял собравшихся своими остроумными вопросами и не по-детски развитым умом. Отец сперва бранил Меркурия за продолжительные и частые отлучки, но впоследствии, узнав о том, что тот тратит время не на детские шалости, а на «возвышенные жизненные вопросы» и чтение серьезных книг, дал ему полную свободу и даже начал гордиться сыном. Грамоте Меркурий научился «самоуком», ни в какую школу не ходил.
