Духовные ландшафты Земли - [7]
Сказка умалчивает о своем сверхмотиве — обязательного приобщения к смерти. Все персонажи жестко этим мотивированы (даритель обязан наградить героя, если последний прошел испытание и т. д.).
Реализация функций может быть очень разнообразна, Пропп дробит каждую функцию на множество видов. В созданной мною таблице я называю их таксонами. Жесткой связи между ними нет. В сказке таксоны могут выстраиваться в совершенно разнообразных последовательностях. Пропп указывает, что ряд таксонов не могут иметь логических связей друг с другом. Таких алогичных связей около 20–30 %. Но я думаю, что и они имеют смысл. В итоге создается впечатление поля, содержащего все созданные и не созданные волшебные сказки.
Пропп выявил еще один феномен, который объяснить не может: если рассмотреть классическую сказку, содержащую все 32 функции, то она имеет как минимум 2 хода. Правда, существуют и одноходовые сказки, но они не будут включать все функции. На самом деле ходов в сказке может быть бесконечное количество (см. «Тысяча и одну ночь») , они могут прерываться и переплетаться. Но сказка всегда жестко придерживается последовательности ходов: они следуют один за другим, но никогда одновременно.
Структура волшебной сказки гениальна и проста. Не буду давать примеры анализов (Пропп закодировал в виде таксонов все волшебные сказки из сборника Афанасьева), а попробую сделать — собрать свою сказку, каждый эпизод в которой — таксон семантического поля метасказки.
(Смотри таблицу в отдельном файле PDF)
3. Итак,
i а3 Д2 Г2 Z R5 д7 Г7 Z9 Б3 П3neg\contr Л8 К3 Пр4 Сn7\1 Пр6pos X ЛI У С*:
i В некотором царстве, провинциальном городишке жил-поживал студент Паша. Все у него было: отец с матерью, комната с аквариумом.
а3 Но он скучал и томился.
_ Однажды взял и ушел. Едет на автобусе, приехал в лес. Идет по тропинке, видит посреди леса стоит дом.
Д2 Обходит вокруг: дверей много, да входа нет. Тогда начал Паша во всю глотку орать: «А ну где здесь передний (парадный) вход!» Окошко открывается, за ним бабка сидит: «Кого это черти принесли? Не пущу!»
Г2 «Свой я, вот и студенческий билет есть.»
Z (здесь: награждение волшебным даром вообще) «А куда ты пойдешь-то? По лестницам нельзя, там старый голодный Таракан ползает — он тебя съест. Но раз ты студент — помогу. Видишь: дверь и кнопочку. Скажи: по-бабкину веленью, по-моему хотенью, лифт, откройся. И кнопочку нажми. Дверь откроется и отвезет тебя на любой этаж.»
R5 Сел Паша в лифт и поехал. Ехал — ехал, приехал. Выходит. Темно вокруг, ничего не видно. Споткнулся и упал. Рядом кто-то лежит.
д7 Это пьяный в жопу бородатый усатый Тараканище в валенках.
Г7 Взвалил его Паша на себя и отволок в 463 комнату, положил на койку.
Z9 Очухался старый Таракан: «Ты кто?» «Паша». «Спасибо за помощь, я тебе тоже как-нибудь пригожусь», — и захрапел.
Б3 Паша обернулся и оказался в 364 комнате. Там Заяц и Соболь в дурака играют: «А ну садись играть». «На что играть будем?» — Паша спрашивает. «Есть здесь волшебная комната без номера. Кто туда входит — никогда не выходит. Проигравший туда и отправится».
П3neg\contr Вот Паша и проиграл. Взяли его Заяц и Соболь под ручки и отвели к страшным дверям, да еще под зад пнули.
Л8 Комната так себе: мебели мало, к потолку кровать подвешена и лежит на ней ослепительная студентка — мертвая. Поцеловал ее Паша, она и ожила.
К3 Да как царапнет его по щеке. Хочет Паша еще целоваться и прочее, но она говорит: «Не сейчас, Пашуня, убегать надо!»
Пр4 Вылезли они в окошко, там длинный коридор. Бегут по нему и упираются в открытую комнату. В ней кровать двуспальная укрытая белоснежным бельем, на столе яства и выпивка стоят, магнитофон играет. Загорелся Паша, тянет девушку к кровати.
Сп7\1 «Что ты, Паша, нельзя, это же Заяц и Соболь засаду устроили. Побежали обратно». Снова бегут, к лифту подбегают. Жмет студентка на кнопку, жмет — никакого результата. Паша говорит: «По-бабкину веленью, по-моему хотенью, лифт, откройся!» Вот и приехали на первый этаж.
Пр6pos На выходе, на диванчике посиживают Заяц с Соболем, Пашу дожидаются. Тюкнули его по голове и студентку увели.
X Шел через вахту протрезвевший Таракан. Взял Пашу к себе, напоил мертвой и живой водой, в чувство привел, расспросил, все узнал.
ЛI Тогда Таракан взял и построил Зайца и Соболя. Студентку себе забрал: «Будешь со мной жить». Обернулись они в комнату Таракана, там Паша сидит.
У Узнала она его по царапине, обрадовалась.
С* Здесь и свадьбу сыграли.
Поехал Паша домой с тараканиным благословением и подарочком для отца с матерью.
Величие и ничтожество самураев (парафраз, opus 5)
(Повесть о доме Тайра: Эпос XIII в./Пер. со старояп. И.Львовой; Предисл. и коммент. И.Львовой; Стихи в пер. А.Долина; М.:Худож. лит.,1982. 703 с.)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ-притча — о том, как мы не замечаем, что происходит вокруг нас, ибо свой внутренний мир стал важнее…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.