Духовное ружье - [33]

Каминский вытащил ключ и открыл старомодный ящик своего стола.

— Это мое собственное. Здесь указана дата. — Это была разрывная автоматическая капсула, которую он поднял, аккуратно отводя от Ларса ствол. — Как официальный представитель организации, которая никогда не повернет вспять, но будет вынуждена быть сожженной, уничтоженной и прекратить свое существование, я могу предложить вам свеженькую новость. Прежде чем вы отправитесь в Фэрфакс, вам скажут, что возвращение невозможно. Мы где-то сделали ошибку. Корабль-перехватчик или огромный орбитально-радиусный мониторный солнечный спутник подвели нас. Может быть, поэтому система переключений или перцептивный экстензор ничего не смогли сделать. — Он пожал плечами, положил автоматическое ручное оружие обратно в ящик стола и старательно запер его ключом. — Что-то я начал проповедовать.

Ларс сказал:

— Вам стоит повидать психиатра, пока вы все еще в Запад-Блоке. — Развернувшись, он вышел из офиса Каминского. Распахнул дверь и очутился в суете заполненных деятельными людьми главных комнат.

Следовавший за ним Каминский остановился на пороге и произнес:

— Я бы и сам сделал это.

— Сделали бы что? — быстро обернувшись, спросил Ларс.

— С помощью того, что я показал вам запертым в столе.

— А, — кивнул Ларс. — Хорошо. Я запомню.

Затем он молча прошел мимо снующих туда-сюда мелких бюрокатов посольства через парадную дверь на улицу.

Они сошли с ума, подумал он. Они все еще верят, что в напряженной ситуации, когда действительно нужно, вопросы решаются именно таким путем. Их эволюция за последние пятьдесят лет произошла только на поверхности. Внутри они остались точно такими же. Таким образом, перед нами не только присутствие двух незнакомых спутников, кружащих над нашим миром, понял Ларс. Нам придется также выдержать и пережить в этих неподходящих для стресса обстоятельствах возврат к обнаженному мечу прошлого. Таким образом, все договоры, пакты и соглашения, — это все обман. Все мы — и Запад, и Восток — разделили это заблуждение. Это такая же наша вина, как и их, желание верить и выбирать ровную дорожку. Посмотрите на меня теперь. В таком состоянии я направился прямиком в советское посольство.

И вот что получилось. Старинное автоматическое ручное оружие, чтобы не случилось со мной ненароком чего-нибудь, было направлено в потолок — вместо моей груди.

Но этот человек был прав. Каминский сказал мне правду, не поднимая громкого шума и не впадая в истерику. Если нам с Лилей ничего не удастся, мы будем уничтожены. Блоки обратятся еще к кому-нибудь за помощью. Невероятная ноша свалится на Джека Ланфермана и его инженеров, особенно на Пита Фрейда. И да поможет им Бог, потому что если они тоже не смогут ничего сделать, они последуют за Лилей и мной в могилу.

Могила, подумал он. Тебя однажды спрашивали, в чем твоя беда. Я могу показать тебе. Это здесь. Это я.

Останавливая следовавший мимо хоппер, он вдруг понял одну вещь. Я даже не смог достать того, за чем я пришел в это здание, — я не выудил у них четкой фотографии Лили.

И в этом тоже Каминский был прав. Ларсу Паудердраю придется подождать до встречи в Фэрфаксе. Он не поедет туда подготовленным.

14

Позже этим же вечером, когда он уже спал в своей нью-йоркской квартире, пришли они.

— С ней уже все в порядке, мистер Ларс. Не хотите одеться? Все остальное мы сложим и отошлем вам попозже. Мы идем прямо на крышу. Наш хоппер там.

Люди из ЦРУ, или из ФБР, или Бог знает откуда, но в любом случае профессионалы, привыкшие выполнять свои обязанности в это время ночи, начали, к изумлению Ларса, шарить в ящиках его стола и шкафов и собирать все его вещи. Они молча и проворно, как заведенные машины, крутились вокруг него, и делали то, за чем их сюда направили. А он находился в сонном, каком-то животном, раздраженном и немом оцепенении.

Но наконец, под действием всего происходящего, Ларс окончательно проснулся и бросился в ванную.

Умывая лицо, он услышал, как один из полицейских обыденным голосом сказал ему:

— Сейчас летают уже три спутника.

— Три, — повторил Ларс, как слабоумный, разглядывая в зеркале свое заспанное помятое лицо. Волосы, как сухие водоросли, свешивались ему на лоб, и он машинально потянулся за расческой.

— Три спутника. Но третий отличается от предыдущих, как сообщают станции слежения.

— «Ежик»? — спросил Ларс.

— Нет, просто не такой. Это не мониторная установка. Не сборщик информации. Первые две занимались именно этим, теперь, наверное, они уже выполнили свою задачу.

— Они доказали, — произнес Ларс, — даже просто своим нахождением там, что мы не можем сбить их. — Никакое количество мудреного оборудования, запиханного в эти спутники, не было необходимым, чтобы это доказать, они с таким же успехом могли быть полыми.

У полицейских были серые форменные пальто, бритые головы, и они напоминали чересчур аскетичных монахов. Они поднялись на крышу дома. Стоящий справа от Ларса, краснолицый, сказал:

— Насколько нам известно, сегодня днем вы были в советском посольстве.

— Да, — подтвердил Ларс.

— Это письменное предписание, которое вы имеете…

— Оно просто запрещает им обращаться ко мне, — сказал он. — Я же могу разговаривать с ними. У них нет предписания.