Духовная традиция и общественная мысль в Японии XX века - [27]
Морально-этическая проблематика занимает сейчас умы многих учёных, что вызвано усилением влияния аморальных факторов на общественное развитие. Нескончаемые региональные и локальные войны, милитаризация государств, повсеместное попрание гражданских свобод, терроризм и экстремизм, установление фашистских диктатур – все эти явления современные теоретики считают следствием эрозии моральных ценностей, явственно обозначившейся в межличностных связях. Человеческие отношения, утверждают они, прежде основанные на моральных принципах, ныне подменяются чисто функциональными, где каждое другое я воспринимается лишь как средство, а не как самостоятельная ценность. Неслучайно в сочинениях современных учёных-этиков звучит ностальгия по исчезающей нравственности, они не только констатируют и осуждают аморализм, но и предлагают средства его преодоления, основанные на опыте предшествующих эпох.
Помимо вышесказанного возросший интерес к проблемам морали обусловлен также глобальным процессом углубления и расширения международных связей – и в конечном счёте нравственных отношений – между представителями различных рас, наций, регионов. Всё большие массы людей вовлекаются в общий исторический процесс, для которого не существует «периферии». Всё бо́льшую важность приобретают универсальные моральные требования, в которых фиксируется «то общее и основное, что составляет культуру межчеловеческих взаимоотношений и откладывается в многовековом опыте развития общества».[71]
О двух подходах к толкованию национального своеобразия морали, существующих в этической мысли современной Японии
Не остались в стороне от изучения морали и японские учёные и идеологи. Однако в их этических исследованиях акцент делается в первую очередь на специфичности моральных представлений японцев, при этом не только предлагаются теоретические обоснования националистических тенденций, но и делаются попытки представить японскую мораль как мораль будущего, мораль всемирную и общечеловеческую.[72] В целом все исследования можно разделить на «традиционалистские» и «научные». К первым принадлежат сочинения религиозно ориентированных мыслителей, рассматривающих современность с позиций и в терминах традиционного буддизма; ко вторым – работы авторов (социологов, этнопсихологов, философов), пытающихся использовать категориальный аппарат и методологию современной науки.
Оба столь разные на первый взгляд направления объединяет неисторический подход, признание неизменности, «константности» какого-то одного из параметров японского общественного сознания: представители первого направления утверждают тезис о вечности и неизменности религиозных ценностей, а второго – о вечности психологических понятий.
Наиболее яркая фигура «традиционалистского» направления – Икэда Дайсаку, почётный президент Общества по установлению ценностей (Сока гаккай), целью деятельности которого в Японии и на мировой арене является осуществление так называемой человеческой революции (нингэн какумэй). Человеческая революция в понимании Сока гаккай есть реализация всеми индивидуумами моральных констант буддизма, издревле определявших стиль японской духовной культуры.
Как утверждает Икэда, только буддизм способен противостоять губительным последствиям развития материальной цивилизации, приведшим к воцарению антигуманных капиталистических отношений. В учении буддизма каждое живое существо – воплощение Абсолюта, следовательно, оно само для себя есть высший авторитет и объект поклонения. Надо лишь стараться как можно интенсивнее выявлять в себе исконно присущую каждому человеку природу Будды. «Борьба за выявление и реализацию природы Будды в каждом индивиде, – пишет Икэда, – есть не что иное, как движение за человеческую революцию».[73]
Такая революция, по предсказанию Икэды, совершится в полном соответствии с моральными установками буддизма, причем не буддизма вообще, а «истинного, чисто японского», учения – махаянического буддизма средневекового реформатора Нитирэна (1222–1282), превозносимого адептами Сока гаккай в качестве Будды. «Человеческая революция» есть прежде всего выявление исконно японской буддийской моральности, должное привести к духовному возрождению индивидов. «Путь духовной революции необычайно близок – он находится внутри тебя», – провозглашает Икэда.[74] «Возможность такой, истинно человеческой революции… с самого начала стала рассматриваться как проблема в восточной философии и главным образом в философии жизни буддизма, являющегося квинтэссенцией, сущностью мысли Востока, – рассуждает идеолог Сока гаккай. – Попытки переменить людскую природу путём перемен социального механизма неотвратимо ведут к системе принуждения, давления. Нельзя осуществить революцию, возрождающую сущность индивида, если отдавать предпочтение социальному. Становятся необходимыми бесчеловечные средства, несущие несчастье людям. В противоположность этому человеческая революция, отдающая первенство человеку и проводимая путём религиозного опыта, необходимо сопровождается и социальной революцией. Это то, что мы находим в буддизме».
