Дух любви - [112]

Дженифер пришла в Лэнок.

Она бродила среди надгробий, разыскивая дорогую ей могилу. Некоторое время она тщетно оглядывалась по сторонам и наконец подошла к вязу, который рос возле живой ограды. Здесь было много камней с высеченной на них фамилией Кумбе: одни совсем новые, другие заросшие плющом, потемневшие от времени.

Здесь покоились Герберт Кумбе и его жена, Мэри Кумбе, Сэмюэль и его жена Поузи; там – кто-то по имени Элизабет Стивенс и ее муж Николас, их сыновья и внуки. У самой ограды стоял камень, который казался старше других, он немного ушел в землю и так густо зарос плющом, что Дженифер пришлось сломать несколько веток, чтобы разглядеть скрытую под ними полустершуюся надпись:

ДжанетКумбе из Плина,

родилась в апреле 1811 года,

умерла в сентябре 1863 года

и Томас Кумбе, муж последней,

родился в декабре 1805 года,

умер в сентябре 1882 года.

Наконец-то сладкий покой.

Это был самый старый камень, и Дженифер предположила, что он стоит над первыми Кумбе, основателями рода. Немного влево от него находились две одиночные могилы. В одной лежала Сьюзен Коллинз Кумбе, возлюбленная жена Джозефа Кумбе; в другой, размером поменьше и очень запущенной, тоже его жена, «Энни, жена Джозефа Кумбе. Умерла в 1890 году двадцати четырех лет от роду». Самого Джозефа здесь не было. Не он ли и есть ее дед, которого мать называла безжалостным и жестоким человеком? Бедная Энни двадцати четырех лет от роду…

Наконец, она нашла то, что искала: немного поодаль, на невысоком пригорке, белый камень с четкими крупными буквами:

Кристофер Кумбе,

сын Джозефа и Съюзен Коллинз Кумбе,

бесстрашно отдавший жизнь

в ночь на 5 апреля 1912 года

в возрасте сорока четырех лет.

Дженифер опустилась на колени, раздвинула траву. Еще раньше в кучке мусора у ограды она нашла пустую банку, из колонки возле церкви набрала воды и поставила в нее нарциссы, которые принесла ему.

Затем она поднялась и посмотрела на небольшую группу могил, место последнего упокоения своих близких, такое безмятежное и мирное в тиши кладбища, чей покой нарушали лишь порывы ветра да белый яблоневый цвет, прилетавший сюда из далекого сада.

Дженифер отвернулась – она знала, что их уже не тяготят никакие беды и печали, – и пошла через поле домой в Плин.

Примерно на полпути от города она спросила у шедшего навстречу мальчика, где находится Дом под Плющом, но он покачал головой и ответил, что в Плине такого дома нет. Однако она настаивала, сказала, что жила там до войны. Тогда он обратился к женщине, которая стояла на другой стороне дороги:

– Миссис Тамлин, вы что-нибудь знаете про Дом под Плющом? Эта молодая леди говорит, что жила там, но я о нем никогда не слышал.

– Она имеет в виду «Вид на Море», – ответила женщина. – Кажется, когда-то его называли Домом под Плющом.

– Сейчас на нем нет никакого плюща, мисс, – улыбнулся мальчик. – Это красивое новое здание. Его нынешние владельцы мистер и миссис Ватсон. Посмотрите, вон там, немного ниже, в саду.

Дженифер неуверенно направилась к квадратному дому средних размеров, окруженному аккуратно подстриженными кустами.

Ухоженная тропинка вела от зеленой калитки к парадной двери. Эта дверь тоже была выкрашена в ярко-зеленый цвет. Крыша была явно новая, старую серую черепицу сменила сверкающая черная. Плюща на фасаде не было, но, чтобы хоть как-то его украсить, хозяева поставили под окнами две колонны в восточном стиле. На месте бывшей бани они построили маленькую теплицу.

В оранжевом гамаке лежала женщина с китайским мопсом на коленях, склонившийся над клумбой мужчина что-то подрезал ножницами.

Он распрямился и отер лоб носовым платком.

– По-моему, дорогая, здесь следует подсыпать немного извести, – сказал он, обращаясь к женщине, но, заметив, что Дженифер смотрит на него из-за ограды, нахмурился и повернулся к ней спиной. Собака истошно залаяла.

– Успокойся, Бу-Бу, – крикнул мужчина и нарочито громко добавил: – Что ни говори, но при всем том он отличная сторожевая собака. Сразу чует посторонних.

Дженифер повернулась и побежала вниз по холму. Ее глаза горели, сердце бешено колотилось, к горлу подступал комок.

«Вид на Море». Для новых хозяев это всего лишь отрезок времени, они не могут изменить истину. Они вообразили, будто дом и сад принадлежат им и что они вольны все переделать, но когда-то здесь не было ни гамака, ни тявкающей собачонки, а только маленькая девочка, которая махала рукой отцу, раскачиваясь на садовой калитке.

В тот день Дженифер помогала тетушкам в магазине, хотя ее помощь едва ли требовалась: работы было немного, и женщины, несмотря на свои шестьдесят девять лет, вполне с нею справлялись.

Вечером Дженифер упросила их рассказать ей про былую жизнь Плина, про отца в детстве, про деда, про волнения и заботы, которые были частью их жизни.

Одну за другой Дженифер вызвала из небытия картины прошлого, она увидела мужчин и женщин, чье имя носила, приобщилась к их, казалось бы, ничем не примечательной жизни, полной печалей и радостей, страдания и отчаяния, взаимной любви и ненависти. Они до конца прошли начертанный им путь, надгробные плиты на Лэнокском кладбище – вот все, что от них осталось…