Дух камня - [76]

— Кажется, кроме тебя, никто не возражает.

Когда путники пустились в дорогу, Пресвел обнаружил, что у него есть проблемы и помимо ревности. Вчерашний потоп отнюдь не улучшил состояние дороги, создав на пути колдобины и выбоины и прикрыв все слоем скользкого ила. Спуск по прежнему оставался довольно крутым, а низкая каменная стенка над краем обрыва раскрошилась во множестве мест и больше не могла служить преградой между путниками и бездонной пропастью внизу.

Лошади, слишком застоявшиеся в стойлах, вели себя нервно, упрямо и вовсе не рвались идти этой дорогой. Бывший конь Мечей Божьих, принадлежавший теперь Пресвелу, вытворял, что хотел, почуяв неопытность нового хозяина. Если бы не мальчишка, который замыкал шествие со своей тонконогой гнедой и ослом и потому перекрывал ему путь, проклятая тварь ускакала бы обратно на вершину. Больше всего Пресвела раздражало то, что Сколль находился в идеальной позиции, чтобы видеть его усилия и тихонько посмеиваться над его ошибками.

Но худшее ждало впереди. Когда пришлось пройти сквозь водопад, лошади решили, что с них достаточно. Жеребец Тормона уперся и заржал, бешено вращая глазами. Торговец спокойно и терпеливо гладил его и похлопывал по шее, словно у них было сколько угодно времени, и через некоторое время Руска доверчиво последовал за ним. У Серимы почти не возникло трудностей со своим мерином, который много раз, пусть и не в таких тяжелых условиях, ходил этим путем. После недолгих уговоров он спокойно пошел за ней, следуя за своим товарищем, и исчез за завесой воды.

Затем наступила очередь Пресвела. Его конь был молодым и никогда раньше не ходил этой дорогой. К его ужасу, он словно взбесился, его ржание перекрывало даже рев воды. Вырываясь, конь ухватил Пресвела зубами и лягнул гнедую которая не вовремя приблизилась. Бледный от ужаса, Пресвел вцепился в уздечку, боясь, что обезумевшая лошадь в любой момент может слететь с края скалы и потянуть его за собой.

Вдруг рядом оказался Тормон. Он скинул тунику и набросил коню на голову, придерживая за рукава. Животное стояло, дрожа, его шея потемнела от пота.

— Тихо-тихо, не бойся, — бормотал Тормон. — Все хорошо.

Жеребец мало-помалу успокоился и торговец повернулся к Пресвелу.

— Иди. Чего ждешь?

Помрачнев, ассистент Серимы шагнул в туннель, едва обратив внимание на брызги, которым обдал его водопад. Когда торговец вернул ему уздечку, Пресвел вскинул руку, чтобы наказать глупую тварь, но Тормон перехватил его раньше, чем он успел ударить.

— Оставь коня в покое, идиот. Это не способ приручить его. Он еще молодой. Он испуган. Он научится — и ты тоже, или будешь иметь дело со мной. — В его тоне была мрачная решимость. — Пока мы путешествуем вместе, я не позволю тебе ударить животное.

Рохалла беспокойно переводила взгляд с одного мужчины на другого, и, когда Пресвел, выругавшись, высвободился из хватки торговца, скользнула между ними и положила ладонь на его предплечье.

— Пожалуйста, — прошептала она, — не спорь с Тормоном. Без его знаний и его лошадей мы погибнем.

Пресвел знал, что девушка права.

— Прости, — выдавил он, все еще трясясь от ярости. Погоди же, Тормон. Пока что ты нам нужен, но настанет день, когда ты сам будешь молить о прощении.

Когда Сколль провел двух оставшихся животных сквозь водопад, они продолжили свой путь по тропе. В туннеле лошади стали менее своенравными, но путники все еще не могли до конца расслабиться. Никто из них не мог позабыть ужасную разрушительную силу вчерашнего потока и то, как неожиданно он пришел. Они шли вперед, изо всех сил напрягая слух, чтобы успеть услышать отдаленный рев воды. Когда они добрались до таинственного туннеля Сколля, никто не соблазнился возможностью изучить его. Они были в постоянной опасности на горной дороге и ни на миг не могли забыть об этом.

Туннель повернул, зигзагообразно уходя вниз. Вскоре путники увидели свет дня, а затем вышли наружу, на узкую скальную тропу, обрамленную с одной стороны глубокой пропастью.

Здесь внизу, стоял туман, и они видели лишь на дюжину ярдов вперед. Стук лошадиных копыт, поскрипывание кожи, фырканье лошадей — все звуки были странно приглушенными придавая окружающему атмосферу нереальности. Серебристые капли блестели в волосах Серимы, отчего она выглядела старше. Пресвел попытался отыскать взглядом Рохаллу, но она была невидима в зыбком мареве.

Туман делался все плотнее и плотнее по мере того, как они спускались. Тормон приказал зажечь факелы, хотя толку от них было немного. Пресвел уже отчаялся когда-либо достичь дна. Ему казалось, что они уже вечность идут по нескончаемой горной дороге. Наконец, к своему облегчению, он услышал впереди голос Тормона. Слова были странно искажены сыростью в воздухе, но звучали более чем обнадеживающе.

— Мы сделали это. Наконец-то спустились.

Когда Гиларра нашла Гальверона, тот все еще сидел у пустой постели.

— Прими мои соболезнования, — мягко сказала она.

Вокруг молодого командира словно образовался маленький островок тишины — все, кто присутствовал в караулке, уважали его право горевать в одиночестве.

Все, кроме меня.

На миг ей показалось, что Гальверон не собирается отвечать. Потом он сказал: