Дух, брат мой - [26]
В назначенное время мы явились к президенту во дворец на моей зеленой «Ниве». Странно было видеть на первом КПП заменивших советских солдат афганцев. Впрочем, в и в 80-м мне также странно было видеть на месте афганцев наших военных. Но время идет, все изменяется.
В «предбаннике» нас встретил щеголеватый майор, предложил присесть в роскошные кресла, сказав, что Наджиб освободиться через 15 минут, а сейчас он работает с документами. Через 10 минут нас пригласили в кабинет к Наджибу. Президент был одет в застегнутый на все пуговицы военный френч, по покрою отдаленно напоминавший униформу Мао Цзе Дуна. Говорил он почти шепотом. Привычка говорить в пол-голоса появилась у Наджибуллы после его тесного общения с министром иностранных дел СССР Эдуардрм Шеварднадзе, который в последнее время вместе с Крючковым зачастил в Кабул. Как и Шеварднадзе, Наджибула полагал, что, разговаривая шепотом, он заставляет присутствующих внимательней прислушиваться к его словам. И это было так.
Первым стал задавать свои вопросы Фадеев. Оператор Вадим Андреев, расположившийся за нашими спинами с кинокамерой, снимал беседу. Ответив на несколько дежурных вопросов, Наджибулла сам предложил нам чаю. Мы не отказались, беседа приняла менее формальный характер. Я посчитал, что настал самый удобный момент для того, чтобы поздравить советских солдат устами президента. Это оказалось непросто. Сначала он профессионально, как чекист, уходил от ответов о боевой работе 40-й армии в Афганистане, говоря лишь общие слова о положительной роли военной помощи СССР Афганистану. Однако загнанный в угол моими наглыми вопросами, все-таки сказал: «Лично я высоко ценю то, что делали в Афганистане советские солдаты. Они отдавали свои жизни за чужую страну, чужой народ. Погибшим — вечная память. Живым — вечная благодарность и слава». Я в полной мере оценил смелость слов афганского руководителя, который еще несколько дней назад выступил с обращением к афганскому народу, моджахедам с призывом прекратить братоубийственную войну. В том обращении президент сказал тогда, что борцам за веру — моджахедам, которые также являются неотъемлемой частью афганского народа и чей жизненный выбор он даже как политический и военный противник уважает, не с кем больше воевать. «Если вы воевали против иностранной оккупации, то воевать больше не с кем. Иностранные войска ушли, и никто больше не угрожает исламу. Вы должны по достоинству оценить этот шаг афганского руководства, которое пошло на это, исходя из желания осуществить на деле чаяния афганского народа, восстановить мир и спокойствие на многострадальной афганской земле», — сказал тогда президент, выступая по афганскому телевидению. Сейчас он отдавал дань памяти подвигу советских солдат, практически подставляя себя под огонь критики противников режима. Наверное, это далось ему нелегко. Впрочем, президентом никогда быть нелегко, особенно в Афганистане.
Через три года замученного пытками доктора Наджиба повесят на площади перед гостиницей «Ариана» озверевшие подонки из организации «Талибан».
Кабул, февраль 1989 года
Две недели, прошедшие после вывода Ограниченного контингента советских войск, были очень спокойными. Казалось, душманы вняли призыву президента и провозглашенному им месячнику прекращения огня. Ракетных обстрелов не было, жизнь катилась своим чередом. Проводив на Родину сослуживцев, мы переехали вновь на дальнюю виллу, замыкающую улицу «Ж» района Картэйе-Сех, в трехстах метрах от посольства. Нашему нафару (слуге) хазарейцу Яхье, который каждый день после работы был вынужден возвращаться домой к семье куда-то высоко на одну из гор, опоясывающих Кабул, я выделил отдельно стоящее подсобное помещение во дворе виллы. Раньше оно служило складом для дров. Это был каменный домик с одной комнатой площадью примерно в 25 квадратных метров. Яхья был несказанно рад возможности перевезти в собственное жилье свою семью — жену и малолетнюю, почти грудную дочь. Мы перетаскали все дрова под навес на чамане, предоставив возможность как следует убраться в помещении его супруге. Жена Яхьи, немного похожая на хорька из-за выдающихся вперед зубов верхней челюсти, оказалась женщиной компанейской. Кроме обустройства быта своей семьи, она выносила мусорные ведра с нашей кухни, иногда мыла скопившуюся грязную посуду. Свой домик они перегородили ширмой на жилую и нежилую части. В нежилой части, ближней к двери, устроили нечто вроде кухни, используя для приготовления пищи электроплитку, подаренную нами. Когда электричества не было, готовили на керосинке. Точно также осуществлялся и обогрев помещения. Яхье была временно презентован мощный калорифер, а также один керосиновый обогреватель. Хотя на дворе стояла зима, дома у хазарейца почти всегда было тепло. Впоследствии Яхья надыбал где то еще и печь-буржуйку и топил ее нашими дровами для камина. Мы закрывали глаза на это, так как в тяжелых условиях войны камин был роскошью, а у него мерз ребенок. Яхья умел быть благодарным. Он тратил свой бензин, когда мы просили его что-нибудь приобрести в городе. Где он его доставал — знал только он один. Его ярко-желтый Фольксваген-жук часто не заводился, и его приходилось толкать. Вместо переднего сиденья пассажира у Яхьи в машине стояло перевернутое оцинкованное ведро, на котором иногда приходилось ездить. Потом, пару раз ударившись лбом о лобовое стекло, решили ездить прямо на полу, расстилая под собой мягкую и плотную телогрейку. Иногда пронырливому хазарейцу удавалось разжиться бензином и для нас. Денег мы ему за это не платили — у нас был натуральный обмен. Когда мы разжились, наконец, солярой для обогрева основного помещения на ТАССовской вилле и для пуска резервного движка, вырабатывавшего электроэнергию, мы поделились с ним дизтопливом, не скупясь.
Еще никогда прежде ни один журналист в мире не выдерживал там столько лет. Тринадцать! Тринадцать лет проработал в Афганистане журналист-международник, глава представительства РИА «Новости» в Кабуле Андрей Грешнов. На его глазах истерзанная войнами страна несколько раз заливалась кровью. Он видел, как Кабул штурмовали талибы. Он брал интервью и у самых жестоких главарей моджахедов. Он снимал на камеру американских солдат, которые хамски хозяйничали в кишлаках и поселках. Обо всем этом он рассказал в своей книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Николай Прокудин служил в Афганистане в 1985–1967 годах в 180 МСП 108 МСД. Судьба берегла его, словно знала, что со временем Николаю суждено стать писателем и донести людям правду об одной из самых драматических страниц истории нашей страны.
Горы и ущелья Афганистана. Песок, раскаленный зной. Залпы тысяч орудий… Душманы ведут жестокую войну против советских войск. В очередной схватке с «духами» у одного из блокпостов взвод специальной разведки во главе со старлеем Александром Калининым лицом к лицу столкнулся с отрядом коварного Амирхана. Первое сражение с врагом окончилось победой нашего спецназа. Но Амирхан — опасный противник. Он придумал хитрый план нового нападения. В ход на сей раз пойдут реактивные снаряды, которыми расстреливают советскую военную базу, офицеры в качестве заложников и даже один предатель из числа наших «спецов»…