Дуга большого круга - [16]
— Знаете, как трудно было, Роман Николаевич? — быстро заговорил Засекин. — Бросай и бросай в топку, а они тяжелые, заразы, сырые. По двое брали… Не горят, а тлеют.
Из машины вышли Дубов и Рюха и тоже сели на палубу.
Краснофлотцы уже открывали трюма. Слышался стук сбрасываемых на палубу лючин, разговоры. Роман пошел к себе в каюту. Ему хотелось побыть одному. Вот, оказывается, как бывает.
Когда Роман плавал старпомом на «Онеге», судно подвергалось и бомбежкам, и пулеметным обстрелам. Становилось страшновато, но он всегда действовал. У него обострялось чувство «маневра», и Роман отлично вел судно, зная, куда повернуть руль, когда дать ход назад, как уклониться от бомб и поставить «Онегу» в наиболее безопасное положение.
Зимой, стоя у острова, он привык к ежедневным обстрелам, приучил себя не обращать на них внимания, если снаряды не рвались очень близко. И сегодня, на мостике, Роман испугался не обстрела, а своей полной беспомощности. Наверное, самое отвратительное чувство у капитана, когда он не знает, что ему делать. А может быть, он рано встал на мостик? Поторопился принять на себя командование, а вместе с ним ответственность? Капитан… Человек, которому доверены жизни людей и судно. Он должен стараться все предвидеть, все случайности. Да, именно предвидеть. Если он научится этому, то будет хорошим капитаном. Всегда знать, что делать, — вот в чем главное. Сегодня он получил хороший урок… И все же пароход грузится. Не напрасно они мерзли, голодали, таскали дрова, ремонтировали машину… С палубы уже слышались крики: «Вира!», «Майна!» и скрип оттяжек, на которых поднимали груз.
«Айвар» сделал пять рейсов. Полные тревоги и напряжения переходы от причала к причалу, к военным кораблям и обратно в порт. Было трудно поддерживать давление пара в котлах, но механик не обманул. Они приноровились. Скоро «Айвар» снова поставили на старое место, к острову, но держали в готовности. Прислали кое-кого из недостающих по штату людей. Теперь в кают-компании собиралось пятнадцать человек. Вспоминали зиму, подледный лов, первый рейс на дровах… Командование осталось довольно работой «Айвара» и вынесло экипажу благодарность. Ею очень гордились. В порт понемногу начали завозить уголь.
Появилась надежда, что в недалеком будущем на «Айваре» поднимут настоящий пар.
Неожиданно из Москвы пришло распоряжение — Сергееву срочно выехать в Архангельск. Романа с группой моряков посылали на действующие суда.
Начальник пароходства и Роман поехали в санитарный отдел флота, просили, чтобы Вале дали перевод в Архангельск.
Начальник госпиталя возражал, не хотел ее отпускать, но доводы были убедительными, и в конце концов он согласился.
Дома Роман коротко сказал жене:
— Собирайся, Валюха. Ты тоже едешь. Были сегодня у медицинского начальства. Командование учло состояние твоего здоровья после тифа, будущего сына и дало разрешение на перевод.
Глава II. «Гурзуф»
Поезд прибыл в Архангельск ночью. В маленьком неуютном здании вокзала скопилось много народу. Ждали пароходик «Москва», который перевозил пассажиров на правый берег Двины, в город. Сказали, что раньше утра он не придет. Что-то сломалось в машине.
Роман с трудом нашел место в углу возле женщины с двумя детьми. Ребята спали в обнимку, тесно прижавшись друг к другу. Он устроил сверток с одеялами под Валину голову. Она сейчас же уснула. Роман попытался вытянуть ноги. Это не удалось: они уперлись в чье-то тело. Он сидел в неудобной позе, с закрытыми глазами, но заснуть не мог. Что ждет их в Архангельске? На фронте шли тяжелые бои. Немцы стояли под Москвой, Ленинград был окружен, враг пробивался к Волге, к Кавказу… Все казалось невероятным, необъяснимым…
Он вспомнил Жорку Гладышева, штурмана с «Аурании». Его мобилизовали в военный флот. За день до выхода в море Гладышев зашел к Роману на «Онегу». В щегольской форме старшего лейтенанта Жорка выглядел бравым военным, но глаза у него были печальными.
— Завтра уходим, Рома. Первое боевое крещение, так сказать. Через неделю должны вернуться… Радио слушаешь? Неужели все правда, что говорят? Да, конечно, правда. Чего там. Преувеличивать свои потери не будем. Не могу найти никаких объяснений. Знали мы, что немцы собираются напасть на нас или не знали? Знали. С приходом Гитлера к власти только об этом и говорили. В начале июня заходили в Данциг. Видел я там всю их собачью свадьбу — скопление военных кораблей, нагруженные войсками транспорты, солдат, вооруженных до зубов. Когда вернулся домой, сообщил об этом. Говорят — «против Англии». Теперь видно, против какой Англии. Ведь не один я видел… И в Штеттине, и в Любеке, и во всех портах Балтики они готовили войска. А мы им — суда с хлебом! Прямо думать не хочется… Впрочем, думать теперь поздно, воевать надо. Давай на счастье выпьем по рюмке…
Он не вернулся, Жорка Гладышев. Весельчак, балагур, любимец девушек. Тральщик, на котором он плавал, подорвался на минах в первые дни войны… Сколько их погибло, его товарищей, при эвакуации Таллина, в Ленинграде, в партизанском отряде торговых моряков…
Все значительно сложнее, чем говорил Жорка, но в одном он прав — поздно раздумывать, надо воевать и победить. Другого конца быть не может, иначе не стоит жить.
Роман о становлении характера молодого человека, связавшего свою жизнь с морем, о трудных испытаниях, выпавших на его долю в годы Великой Отечественной войны, когда главный герой вместе со своими товарищами оказался интернированным в одном из фашистских портов, о налаживании мирной жизни.
«Корабль идет дальше» — документальная автобиографическая повесть. Здесь нет вымысла — только события, фамилии, факты, сюда вошли также воспоминания автора о четырехлетнем пребывании в баварской тюрьме-лагере в 1941–1945.
«Голубой трансатлантической линией» называют маршрут плавания пассажирских судов между Европой и Канадой.Двенадцать сильнейших капиталистических судоходных компаний обслуживали эту линию. И вдруг в 1965 году неожиданно в Атлантике появился советский теплоход «Александр Пушкин». Все предрекали ему неудачу. «Не выдержит конкуренции», — говорили специалисты.Командовал судном молодой капитан Балтийского пароходства Арам Михайлович Оганов. К январю 1970 года семь судовладельцев сняли свои теплоходы с этой линии.
Клименченко бывал в разных странах, наблюдал чужую жизнь. Желая рассказать о новых впечатлениях, Ю. Клименченко в 1938 году начал писать. Он сотрудничал в журнале «Костер», часто посылая из-за границы свои корреспонденции.Начало Великой Отечественной войны застало судно, на котором плавал Юрий Клименченко, в немецком порту Штеттин. Четыре мучительных года провел моряк в фашистской тюрьме-лагере Вильцбург. Вернувшись на родину, он снова взялся за любимую работу на море, и вскоре опять в руку запросилось перо.В 1954 году вышла первая книга Клименченко — повесть «Истинный курс», а затем сборник рассказов «Открытое море», очерки «Балтика — Нева — Лена», «Неспущенный флаг», роман «Штурман дальнего плавания».
Французский писатель Анри де Монфрейд (1879–1974) начал свою карьеру как дипломат во французской миссии в Калькутте, потом некоторое время занимался коммерцией — торговал кожей и кофе. Однако всю жизнь его привлекали морские приключения, и в 32 года он окончательно оставляет государственную службу и отправляется во французскую колонию Джибути, где занимается добычей жемчуга. По совету известного французского писателя Жозефа Кесселя он написал свою первую повесть «Тайны Красного моря» — о ловцах жемчуга, которая с восторгом была принята читателями, а автор снискал себе славу «писателя-корсара».
Об одном из походов подводной лодки «Северянка» во время Великой Отечественной войны.
В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.
«…Я развернулся и спустился обратно в каюту. В самом появлении каперов особой угрозы я не видел, но осторожность соблюдать было все же нужно. «Октавиус» отошел от причала, и я уже через несколько минут, когда корабль вышел на рейд, пожалел о своем решении: судно начало сильно валять, и я понял, что морская болезнь – весьма заразная штука, однако деваться было уже некуда, и я принял этот нелегкий жребий. Через полчаса стало совсем невыносимо, и я забрался в гамак, чтобы хоть как-то унять эту беду. Судно бросило якорь, и Ситтон приказал зажечь стояночные огни.
Молодой Годфрей Рэйнер поступает мичманом на английский военный корвет, который отправляется на поиски испанского судна, грабящего купеческие корабли и торгующего невольниками. Погоня за пиратами оборачивается началом долгой одиссеи, в которой абордажные схватки и кораблекрушения сменяются робинзонадой, полной экзотики и опасных приключений.За 30 лет своей литературной деятельности английский писатель Уильям Генри Джайлз Кингстон (1814–1880) создал более сотни романов, действие которых происходит во всех уголках земного шара.