Дуэль умов - [82]

Через два часа они подъехали к ферме.

Госпожа Сент-Бёв, француженка-аристократка с преждевременно поседевшими волосами, не стала тратить время на лишние разговоры. Как только Мишель назвал пароль, она пригласила его в двуколку и повезла через свои владения к небольшому полю.

— Надеюсь, вы получите сообщение сегодня, — сказала она, — потому что завтра поле собираются вспахать. Я ничего не могу поделать, чтобы задержать пахоту: люди, работающие на меня, не знают о моих симпатиях…

— Не разрешите ли остаться у вас и прослушать передачи, чтобы не ездить так далеко?

— Нет, не могу. — И гордый печальный взгляд ее красивых глаз сказал ему остальное: «Как бы сильно я ни желала».

К Компьену подъезжали уже в темноте. Мрачные бараки лагеря, мимо которого они снова проезжали, при свете прожекторов выглядели зловеще.

Рикэ отправился слушать передачи, Мишель с Полем остались в небольшом ресторанчике. Близкое соседство лагеря, где они могут оказаться, действовало на них удручающе. Оба сидели понурив головы.

Наконец вернулся Рикэ. Он объявил:

— К сожалению, слушал напрасно.

— Так, — сказал Мишель, — завтра поле вспашут. Ждать больше нечего, нам лучше вернуться в Париж. Мы еще успеем на поезд в девятнадцать пятьдесят. Кстати, я рад убраться отсюда подальше. У меня кровь стынет при виде этой обители скорби.

Они расплатились и пошли за вещами.

Прошли через вокзал. Рикэ повел группу по перрону вдоль затемненного поезда. Дойдя до своего вагона, они открыли дверь и ввалились внутрь. Молча закурили. Вскоре на соседнем пути тронулся поезд, но почему-то в сторону Парижа. Мишель вскочил:

— Это же наш поезд! Мы ошиблись!

Рикэ и Поль весело расхохотались.

Мишель в недоумении уставился на них и вдруг понял: значит, сообщение передавали и «Лизандер» вылетает! Друзья просто решили разыграть его…

Еще днем, когда они были на ферме, Мишель попросил Поля как следует изучить дорогу до ближайшей станции, откуда им предстоит идти пешком до места посадки самолета. Но едва они отошли от станции, как Поль в нерешительности остановился: ночью ориентироваться трудно, нужна особая привычка, которой Поль, очевидно, не обладал. Все-таки он вывел их на дорогу, но у первой же развилки окончательно растерялся, явно не зная, куда идти.

Мишель был в отчаянии. Подумать только, проехать, рискуя всем, тысячу километров и заблудиться в каких-нибудь пяти километрах от места, где они надеялись наконец после шести неудачных попыток сесть в самолет! И это когда, казалось, есть все шансы на успех!

Между тем Поль неуверенно пробормотал:

— По-моему, нужно сворачивать направо…

К счастью, Рикэ, руководствуясь одним чутьем, сумел вывести их к цели. Было без четверти десять, когда они увидели ферму.

Указав на железнодорожное полотно, Рикэ сказал:

— Я узнал, что там на переезде дежурят два француза. Здесь во избежание диверсий по ночам охраняются все мосты и переезды.

— Хитро придумано, — заметил Поль, — если что-нибудь случается на каком-то участке, местных жителей хватают как заложников. Каждый знает, что произойдет с ним, если подобная история повторится. Этот дьявольский метод рассчитан на то, чтобы запугать население, но существенных результатов он все равно не дает.

— Я надеюсь, местных жителей не сочтут виновными, если сегодня что-нибудь произойдет, — сказал Мишель.

— Об этом узнают только они, а они, я думаю, не станут болтать. Какое счастье, что завтра поле будет вспахано.

Когда Мишель, Поль и Рикэ подходили к полю, оттуда раздался условный свист — позывные Би-Би-Си для Европы;

— Это Марсак, — сразу узнал Мишель. — Хотел бы я знать, какого черта он здесь делает? Напугал нас до смерти…

Рикэ пошел вперед и вскоре вернулся с Марсаком и незнакомым человеком, которого представил как члена парижской группы. Все пожимали друг другу руки с таким видом, точно случайно встретились на Елисейских Полях. Мишель подумал, что он вряд ли когда-нибудь привыкнет к странным манерам своих друзей.

— Рад видеть вас, — солгал Мишель. — Но стоило ли беспокоиться?

— Я подумал, что значительно проще отвезти Рикэ и вновь прибывшего прямо в Париж на машине моего друга, а не заставлять их мерзнуть всю ночь где-нибудь в стоге сена.

— А как насчет комендантского часа и патрулей?

— Наши документы действительны и ночью. Парижская группа — солидная организация. У них есть немецкие бланки и люди, которые умеют подделывать подписи.

— Молодцы! — воскликнул Мишель, восхищенный их смелостью.

Теперь, когда нежданно явились новые помощники, отпала необходимость прикреплять фонарики к палкам. Мишель объяснил, где кому стоять. Каждый отметил свое место, как обычно, белым носовым платком, а затем все собрались вместе и стали ждать самолет.

Матовый лунный свет освещал окрестности. В тишине ночи слышно было, как на переезде покашливает сторож. На ферме погас последний огонек. А всего в 14 километрах от них тысячи французов за электрической проволокой беспокойно метались на жестких нарах, моля о блаженном сне и забвении…

Наконец послышался отдаленный рокот мотора. Все бросились по местам. Мишель сжал фонарик, позабыв обо всем на свете.

Когда самолет пролетел над ними, он подал сигнал к повторил его несколько раз. Ответа не последовало. Самолет пролетел мимо. Они опять собрались вместе и стали ожидать его возвращения. Повторилось то же, что в Базийаке. Оставалось надеяться, что на этот раз им не помешают.