Дуэль умов - [16]

Несомненно, операция должна начаться после наступления темноты. Он, конечно, сможет установить по макету и другим данным, сколько времени понадобится на все дело, включая отход. Если он выберет химический взрыватель, срабатывающий через час, и условится, что через полчаса после их ухода обещанные самолеты сбросят фугасные бомбы, а бомбы вдруг не попадут в бетонные блоки, немцы сразу же точно определят причину катастрофы, так как после сгорания детонирующего шнура остаются кусочки обгоревшей ленты — следы диверсии.

Мысли, сменяя одна другую, не давали Мишелю уснуть. Он составил в уме перечень вопросов, которые нужно выяснить, и решил, что отказаться от задания его заставит только отсутствие дома, где можно будет спрятаться, или, по крайней мере, надежного плана, который бы гарантировал безопасный отход после взрыва.

Поезд опаздывал, и путь до Мальверна показался бесконечно долгим.

На станции у выхода стоял любезный контролер, старый знакомый Мишеля.

— Добро пожаловать домой, господин Питер, — сказал он, беря протянутый ему билет. Поджидая пассажиров, стояли те же древние такси с не менее древними водителями, которые управляли еще конками. Несмотря на затемнение, было видно, что город ничуть не изменился.

Вот и дом — все там же, на склоне холма, фасадом к реке Северн.

Радостная встреча с семьей. Как много похожего в таких встречах! Гордый своим сыном отец открывает бутылку шампанского, а мать влюбленными глазами смотрит ему в глаза, словно опасаясь, что больше никогда его не увидит.

Мишель, как всегда веселый, тотчас же рассмешил мать какой-то шуткой. Потом, уступив просьбам родных, под большим секретом рассказал о некоторых самых безопасных моментах прошедшей операции. Отец довольно ухмылялся. Мишель не видел ничего особенного в том, что посвящает в свою деятельность дорогих сердцу людей, которые вот уже шестнадцать лет как живут в одиночестве, удалившись от дел. Он знал, что после его отъезда здесь будут снова и снова вспоминать и заново осмысливать каждое его слово. Поэтому он старался не сказать лишнего. Даже если его рассказы и наведут потом родителей на неприятные мысли, все же они будут их тревожить куда меньше, чем их собственные мрачные домыслы, останься они в полном неведении.

Братья Мишеля были в несколько ином положении. Уолтер, конечно, никогда не расскажет о своих воздушных боях на «Спитфаерах» и «Харрикейнах», но это как-то само собой разумелось: вовсе не интересно слушать о том, как падает на землю объятый пламенем вражеский самолет, особенно когда знаешь, что это могло случиться и с тем, кто его сбил.

Оливер — в далеком Каире, и они не знали, когда он приедет в отпуск. Он писал пространные, полные недомолвок письма, предоставляя матери разгадывать их, как кроссворд.

Мишель ни словом не обмолвился о предстоящей операции и, желая пресечь родительское любопытство, объявил, что в течение шести месяцев будет занят как сопровождающий офицер. Мать лишь сказала: «Как хотелось бы верить в это».

На другой день утром Мишель позвонил в отдел и попросил к телефону Бакмастера. Шефа на месте не оказалось. Тогда, назвав себя, Мишель попросил позвонить ему и сообщить, куда и когда он должен прибыть. Через четверть часа Мишелю сообщили, что его ждут через пять дней в 11 часов утра.

Теперь Мишель мог спокойно наслаждаться отдыхом: играл в гольф, помогал отцу в саду и вообще старался как можно больше времени проводить с родителями. Дни пролетели быстро, и вот настал час расставания. Он простился просто, сказав при этом, что самое большое месяца через три снова приедет.

Итак, короткий отпуск кончился. В поезде Мишель снова стал думать об операции и плане, который он хотел бы предложить, заручившись всесторонней поддержкой со стороны военного министерства.

В назначенный день в 11 часов утра Мишель позвонил у двери дома номер 6 в Орчард Корт. Парк провел его в перегороженную комнату, где пришедших прятали от глаз других диверсантов, чтобы те не знали их в лицо. Бакмастер был занят, и Мишель поболтал немного с Парком, пока кто-то не позвонил у входной двери. Парк пошел открывать. Мишель развернул газету «Таймс» и занялся кроссвордом.

Парк вернулся быстро и проводил его в комнату, где находился макет радиостанции «Сент-Ассис». За письменным столом сидели Бакмастер и де Гели. Мишель поздоровался и, когда ему предложили сесть, опустился на стул. Увидев на груди де Гели орден «Британской империи», Мишель поздравил офицера с наградой.

— Итак, — начал Бакмастер, — вы готовы взяться за это дело?

— Да, сэр, — ответил Мишель, — только вот что мне не совсем ясно: радиостанция находится в излучине Сены. Когда нужно будет уходить, мы не сможем переправиться через реку, так как мост сильно охраняется и, кроме того, уже настанет комендантский час. Остается одно — спрятаться на том же берегу, где находится радиостанция. Иначе придется идти по мосту. Есть ли у вас на примете дом, где можно будет спрятаться?

— Это называется брать быка за рога. Вы правы, Мишель. Мы все еще ищем дом. Пока не найдем, операция, конечно, не начнется. Наши люди занимаются этим, а вы пока приступайте к тренировкам. Вы готовы?