Дуэль - [101]

– Это противозаконно, – сказал кто-то из сыщиков, но отвернулся, когда Трой случайно наступил кончиком костыля на ногу Брауну.

– Он должен пострадать за свои преступления! – Это наконец прибыл лорд Ренсдейл – ведь опасность уже миновала. – Этого ублюдка следует зажарить в масле или утопить и четвертовать.

– Ишь ты, ишь ты! – сказал Уиггз, вытирая лицо. – Мы, милорд, разумеется, слишком цивилизованные люди для этого. Повешение – подходящее наказание для таких злодеев, как Браун.

Афина была слишком мягкосердечна:

– В половине совершенных им преступлений виноваты вы, Спартак, потому что вы непомерно скупы. Если бы вы с уважением отнеслись к обещанию нашего отца и помогли бы матери Алфи, он не стал бы таким злобным и мстительным.

– Можете теперь довести вашего мужа до разорения, если хотите. Я избавился и от вас, и от Брауна. Я еду домой, как только увижу, что этого негодяя заковали в цепи.

– А я считаю, что ему нужно дать денег и посадить на корабль, идущий в Америку, где он сможет начать новую жизнь, – заявила Афина.

– Это слишком рискованно, любимая, – сказал Йен. – Он может вернуться и попытаться опять отомстить нам. Я не смогу спать спокойно, если не буду знать, где он находится. Думаю, его нужно выслать в Австралию, где он никому не сможет досаждать.

– Если он выдержит путешествие в те края, – добавил Карсуэлл, заслужив за это хмурый взгляд Мардена, не считавшего, что Афине обязательно знать об условиях, существующих на транспортах судах.

К дискуссии присоединился ее дядя:

– Я считаю, что его нужно отдать во флот. Это единственное практическое решение вопроса – хоть какая-то польза будет от этого бездельника. Нам требуется как можно больше крепких спин, чтобы защищать нашу страну, и я навербую целую команду новобранцев, прежде чем вы скажете: «Эй, на судне!» Я прослежу, чтобы его отвели на корабль с таким капитаном, который знает, как обращаться с нарушителями закона. Он больше никогда не сойдет на берег.

– Пожизненное заключение.

– Поставить перед взводом и расстрелять.

– Суды нынче слишком снисходительны.

– Хотите, милорд, избавить Корону от хлопот, и мы устроим это прямо здесь?

– Ишь ты, ишь ты!

Пока обсуждали его будущее, Браун одержал верх над всеми спорившими. У него остановилось сердце. И спорившие стали решать, где похоронить негодяя.

Афина настаивала на погосте рядом с могилой матери Брауна и с памятником. Ренсдейл обязан сделать это для него.

Наконец ее брат согласился, после того как Йен сердито посмотрел на него. Лорд Марден предложил оплатить перевозку тела, потому что Ренсдейл не пожелал возвращаться домой со своим незаконнорожденным братом-негодяем.

– Ну вот, дорогая. Дело сделано. Теперь мы можем жить дальше. – Тут он заметил, что его рубашка становится все сырее и сырее. – Гром и молния, вы что же, опять плачете?

Она покачала головой, всхлипнула и засопела.

– Да, плачете. Вы ведь невредимы, а? – Он отодвинул ее от себя на расстояние вытянутой руки, осмотрел на предмет наличия повреждений. Волосы у нее рассыпались, платье было разорвано на плече, но маленькая царапина на шее уже не кровоточила.

Она покачала головой и взяла из его рук носовой платок.

– Только не говорите, что оплакиваете Брауна.

– Я не могу не думать о том, какой это был несчастный человек, но я об этом ничего не знала.

– А если бы и знали? Чем вы могли ему помочь? Отдали бы ему ваши карманные деньги? Предложили бы ему присутствовать на занятиях Троя? Его воспитанием и образованием должен был заниматься его отец. Ваш родитель не мог официально признать Брауна, но мог сделать его до какой-то степени джентльменом. Но предпочел не делать этого. Вы не в ответе ни за несчастную жизнь Брауна, ни за его смерть.

Она прочистила нос, отчего он стал красным. Щеки у нее тоже были в красных пятнах, глаза распухли. Йен подумал, что она самая красивая женщина из всех, кого он видел. Он решил, что будет думать так пятьдесят лет начиная с этого момента, даже когда волосы у нее поседеют, а лицо покроется морщинами. У нее все равно будут глаза, подобные летнему небу, и она все равно будет принадлежать ему.

– Не плачьте, любовь моя. Браун того не стоит.

– Но это был мой брат, такой же, как Спартак.

– Я понимаю, что вы плачете из-за вашего родства с Ренсдейлом, а не из-за потери Брауна. Он был всего лишь бешеной собакой, которую следовало убить.

– Вы никогда не поступите так, правда? Не отвернетесь ни от одного вашего сына?

Йен не мог не рассмеяться.

– Поскольку у меня никогда не будет сына, который не был бы одновременно и вашим сыном, дорогая, вам придется содействовать тому, чтобы наши сыновья росли так, как приличествует графским детям. В этом мы товарищи, не так ли?

Она снова была в его объятиях, и она улыбалась.

– Товарищи.

В тот вечер они отправились в Воксхолл, чтобы отпраздновать не смерть Брауна, а собственную свободу и радость. Вдовствующая графиня объявила, что они должны показаться в городе, чтобы положить конец слухам, которые непременно возникнут в свете. Капитан Бичем был доволен, что они поплывут туда на лодке.

Ренсдейл хотел покутить, чтобы прогнать дурные воспоминания. На самом деле ему хотелось провести одну ночь в садах наслаждений, прежде чем отправиться утром домой. Все знали, что его жена ни за что не одобрит такие фривольные развлечения, которые можно найти в Воксхолле с его музыкой, фейерверками и простецкими актерами, в Воксхолле, где чистая публика смешивается с простонародьем. Она явно не одобрила бы Дарк-Уок, где женщины с возможностями поджидали мужчин со средствами. Ренсдейл надеялся порезвиться напоследок, скрывшись от глаз сестры-цензора и шурина, внезапно ставшего воплощенной добродетелью.