Дуэль - [41]

– У меня личный интерес к этой книге, – объясняет она. – Ее хранили многие поколения моей семьи. В конце восемнадцатого века мой разорившийся предок продал ее, и книга странствовала от одного хозяина к другому. Я была очень взволнована, когда увидела ее в каталоге.

– Значит, если вы сумеете ее купить, то планируете оставить себе? Такая сентиментальность обойдется вам очень дорого.

Она изящно пожимает плечами и подмигивает мне.

– Возможно, я собираюсь ею воспользоваться. Мне говорили, что в книге множество интересных заклинаний…

Я смеюсь тому, как она ловко уходит от моих вопросов.

После этого разговор становится общим – настоящий обед, но с очевидными подводными течениями, когда каждый оценивает остальных, решая, насколько глубок карман у конкурентов. Я люблю частные аукционы. В них полностью возрождается интрига моей прежней профессии, вот только ты не рискуешь погибнуть.

Когда слуги уносят тарелки после десерта, на меня наваливается усталость, и я радуюсь, что трапеза закончилась. Часть гостей просит еще раз показать им книги, выставленные в гостиной, но я пасую и, галантно поцеловав руку мадам Леблан, оставляю ее с гостями.

* * *

Я сплю долго и крепко – сказываются виски, обильный обед и усталость после вчерашнего путешествия из Дании. Но все равно просыпаюсь рано, чувствуя себя таким же свежим, как наступивший новый день. В щель между шторами пробивается яркий солнечный свет, а когда я раздвигаю их, вижу зеленый, заросший вереском участок. По небу бегут облака.

Открываю свою дорожную сумку. Моим глазам предстают мятые рубашки и брюки. Вчера я слишком устал, чтобы развесить вещи в шкафу. Я снова выглядываю в окно, пожимаю плечами, нахожу в сумке наименее мятую рубашку и шерстяной свитер и добавляю к ним вчерашний килт, спорран и чулки. Нужно сохранять настроение.

Душ и бритье бодрят меня еще больше.

Внизу меня поджидает шотландский завтрак, точнее, английский выбор: яйца, колбаса, бекон, тосты, кексы, жареные помидоры, грибы на гриле и телячий рубец. Также имеется скромное упоминание о каше – единственном, что спасает шотландцев от эпидемии запоров. Я щедро наполняю свою тарелку и заказываю кашу, после чего направляюсь к столику, где только что устроилась мадам Леблан.

– Могу я к вам присоединиться?

– Конечно.

Она выбирает легкий завтрак, состоящий из кусочков дыни и малины, – очевидно, специальный заказ, в буфете я ничего подобного не видел – с крошечным кусочком жареного мяса и капелькой печеных бобов.

Мадам Леблан наклоняется ко мне.

– Вы уже слышали?

– Единственное, что я слышал, так это крики чаек на крыше.

Она смеется.

– Их я тоже слышала.

Я намазываю маслом тост, добавляю несколько ломтиков бекона, яичницу, жареные помидоры и грибы, создавая собственный шотландский яичный макмаффин. Мадам Леблан наблюдает за мной со снисходительной улыбкой, но я вижу, что она чем-то встревожена.

– Складывается впечатление, что одна из книг, предназначенных для аукциона, исчезла, – говорит она мне, искоса поглядывая по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.

Но в столовой совсем немного народа. Большинство гостей еще спит.

Я чувствую, как в моей крови закипает адреналин, который всегда толкал меня к действию, когда я занимался своей прежней профессией. Однако я знаю, как ценно бывает сохранять невозмутимость. Поэтому продолжаю оказывать внимание своему сэндвичу.

– Насколько я понял, речь не о том, что книгу просто переложили в другое место? Вы хотите сказать, что ее больше нет?

По губам мадам Леблан пробегает быстрая озорная улыбка, но глаза остаются серьезными.

– Малькольм не хочет поднимать тревогу. Пока. Он еще не сделал заявления, но вчера я долго не могла заснуть и, когда спустилась в два часа вниз, увидела, что повсюду горит свет. И слуги были на ногах – у меня сложилось впечатление, будто они что-то старательно искали. Малькольм увидел меня на лестничной площадке и рассказал, что произошло.

Она рассказывает, что все книги были заперты в стеклянных футлярах сразу после того, как гости закончили с коктейлем. Я ее слушаю. Малькольм и его управляющий, Джон Макрей, вошли в гостиную в полночь, чтобы проверить, всё ли в порядке перед началом аукциона. Все выглядело должным образом, но интуиция заставила Малькольма вернуться и еще раз осмотреть гостиную.

– Пропала инкунабула. Маленькая книга заклинаний, – продолжает она. – В футляре лежала книга такого же размера, в грубом кожаном переплете, но так, что была видна только задняя обложка. Когда книгу перевернули, оказалось, что это первое издание «Совершенного рыболова» Исаака Уолтона. Несомненно, ценная, но несравнимая с гримуаром пятнадцатого века.

Приносят мою кашу, свежую и горячую, а также серебряный кувшинчик со сливками и блюдечко с кусковым сахаром.

– О, это выглядит неплохо, – говорит Элеонор, вдыхая поднимающийся над тарелкой пар.

– Вот что я вам скажу. Вы берите мою кашу, а мне нужно сделать телефонный звонок. Я закажу себе еще, когда вернусь.

Я встаю, с поклоном ставлю тарелку перед ней и покидаю столовую.

* * *

У меня вызывает тревогу пистолет, лежащий в моей сумке.

Я прилетел чартерным рейсом, который организовал Малькольм Чабб. В моей прошлой профессии я никуда не выезжал без оружия, а сейчас у меня имеется значок Министерства юстиции Соединенных Штатов, гарантирующий мне льготы при досмотре. Я все еще ношу этот значок, хотя и неофициально, полученный мной от бывшего босса Стефани Нелл, потому что часто работаю на нее на контрактной основе. Мой значок вполне удовлетворил шотландскую таможню. Но в этом доме – совсем другое дело. Присутствие пистолета может вызвать множество вопросов.