Наряду с наказанием существовало и стимулирование при помощи наград.
Наградами поощрялись военные заслуги. В гл. XVII «Шан-цзюнь-шу», названной «Награды и наказания», подчеркивается эта сторона дела и говорится, что «ворота к богатствам и почестям должны быть в войне и больше ни в чем». В этом случае «взрослые здоровые мужчины занимаются наступлением, а старые и слабые - обороной, о мертвых не печалятся, а живые отдают себя целиком работе... Стремление народа к богатству и знатности прекращается лишь со смертью, и если приблизиться к воротам богатства и знатности можно только путем военной службы, то стоит людям услышать о войне, как они начинают поздравлять друг друга, и будь они на работе или на отдыхе, едят или пьют, они запевают радостные песни - ведь началась война». Дополнительные сведения об этом пункте программы Шан Яна дает «Хань Фэй-цзы», где говорится, что по законам Шан Яна с каждой отрубленной головой происходило продвижение на одну ступень вверх по служебной лестнице.
Легистский закон имел нечто общее с законностью в современном понимании этого слова, т.к. он был обязателен для правителя в той мере, что и для подданных, и в этом смысле мог до некоторой степени препятствовать произволу.
Закон как основное орудие правителя в понимании легистов направлен на достижение им абсолютной власти и на создание централизованного и мощного государства, обладающего армией, готовой к агрессии и борьбе за гегемонию в Поднебесной. Этой цели служат обе «рукоятки» закона. Наказания, неотвратимо настигавшие всех, кто нарушал царские приказы, будь то сановник, министр или простой человек, были в особенности пригодны для борьбы против знати - главного врага правителя, боровшегося за единовластие. С другой стороны, они давали правителю возможность уничтожать изменников и казнокрадов из знати. Награды же были методом создания аппарата из новых людей, обязанных своим возвышением правителю, вместо старого аппарата, формировавшегося из «ненадежных» представителей аристократии. Но Шан Ян не был бы реалистом в политике, если бы ограничился лишь общим указанием на необходимость пользоваться рукоятками наказаний и наград и не предложил бы конкретных мероприятий, которые должны привести правителя к поставленной цели.
Особенно большое значение он придавал «унификации народа» и его консолидации на двух основных занятиях: земледелии и войне. Как отмечалось, само понятие унификации было выдвинуто Мо-Цзы, в некоторых местах обозначившим его тем самым иероглифом и (буквальное значение: «один», «объединить», «единство»), который впоследствии сыграл столь существенную роль в «Шан-цзюнь-шу». Шан Ян подчеркивает, что народ, сосредоточенный на земледелии и войне, занятиях, которые, по мысли легистов, взаимно дополняют друг друга, хорошо поддается управлению при помощи наград и наказаний и «может быть использован вовне». Унификации, единомыслию народа он придает чуть ли не магическое значение: «Государство, где унификация проводилась в течение одного года, будет сильным десять лет, государство, где она осуществлялась десять лет, будет сильным сто лет, государство, где сто лет проводилась унификация, в течение тысячи лет будет мощным, а это значит, что оно достигнет гегемонии».
Важнейшим средством унификации является распашка целинной земли. В специально посвященной этому вопросу гл. II «Шан-цзюнь-шу» говорится, что распашке целины должна быть подчинена вся жизнь страны. Так например, для распашки целины следует запретить крестьянам продавать зерно, а купцам - покупать его. Если купцы не смогут покупать зерно, то у них не будет особой радости от урожайных лет и больших прибылей в голодные годы. Они станут боязливыми, неуверенными, в конце концов пожелают снова стать крестьянами, и значит, «целина обязательно будет поднята».
Рефрен «целина обязательно будет поднята» многократно повторяется в главе, завершая собой самые разнообразные и, казалось бы, никак не относящиеся к этому вопросу проекты. Мы приводили выше текст, где говорится, что музыка и хорошая одежда не должны проникать в деревню. Тогда крестьяне, работая, не будут обращать внимания на одежду, а отдыхая, не будут слушать музыку. Они не окажутся, следовательно, развращенными и изнеженными, будут заняты только работой, и «целина обязательно будет поднята». Следует упразднить все гостиницы на дорогах. Тогда смутьяны, заговорщики и те, кто смущает покой крестьян, не сумеют путешествовать, трактирщики, которые лишатся средств к существованию, вынуждены будут стать крестьянами, и «целина обязательно будет поднята». Надо запретить путешествовать и сановникам. «Если они перестанут путешествовать, крестьяне не услышат о переменах... следовательно, у умных крестьян не будет возможности отказаться от своего старого занятия, а глупые крестьяне не станут умнее, не получат вкуса к учебе и будут все свои силы тратить на земледелие».
«Если народ не пренебрегает земледелием, государство спокойно и вне опасности», - говорит Шан Ян. С величайшей яростью набрасывается он на тех, кто отвлекает народ интеллигентской кухонной болтологией. В «Шан-цзюнь-шу» говорится: «Красноречие (читай, подвешенный язык в стиле Троцкий-Бухарин. - В.С.) - помощник мятежа; правила благопристойности (балы, приемы, встречи без трусов) - свидетельство разврата и праздности; назначение и продвижение добродетельных - лазейка для хищений и казнокрадства. Если еще прибавляется смута, то все это широко распространяется; если есть свидетельства разврата и праздности, значит, они вошли в употребление; если есть пособницы у нарушений, значит, они появились; если есть лазейка для хищений и казнокрадства, значит, их нельзя уже остановить. Эти пороки, скопившись, приводят к тому, что народ (имеется в виду ОХЛОС. - В.С.) побеждает свое правительство. Если же этих пороков нет, то правительство побеждает народ... Когда народ побеждает свое правительство, государство слабеет (что случилось с Римом, Византией, нами); когда правительство побеждает свой народ, армия усиливается».
