Дуди Дуби Ду - [54]

Справедливость Коля восстановил через три недели (чтобы сразу не заподозрили). Ночью, подъехав с Энгельсом на его «Жигулях» четвертой модели к дому маленького клиента, Коля из специальной рогатки для охоты на крыс прострелил навылет металлическими шариками от подшипника все стекла на новеньком автомобиле «Вольво», которым злостный неплательщик успел опрометчиво похвастаться перед облицовщиками в самом начале ремонта. На следующий день мститель хотел подъехать еще, чтобы поглумиться над фарами, но общими усилиями его удалось отговорить. Журить Колю за вандализм Арсений и Конго не стали, сочтя это нецелесообразным и несправедливым.

Чертово снадобье

Законсервированная на время былая страсть к Будякину вспыхнула, подобно очнувшейся после зимней спячки природе, расцвела вновь и захлестнула душу и тело Вероники. Терзаемая чувством ревности к любимому вкупе с неким странным ощущением горькой вины, замешенным на жалости к мужу и ненависти к себе, Вероника полностью отдала себя на произвол кипящих внутри нее эмоций. "Будь что будет. Один раз живем", — посчитала она.

Соседствовали с Самцом каждый сам по себе. Спали по разным комнатам, переведя отношения исключительно на деловые рельсы, не вторгаясь в личную жизнь и интересы друг друга. На людях были предельно вежливы, разыгрывая перед своим окружением иллюзию бытия счастливой семейной пары. Веронике не давала покоя свобода и независимость Будякина, которую он продолжал в себе культивировать, невзирая на ревнивые требования оставить всех своих случайных и не очень случайных зазноб. На это Будякин пойти категорически не мог, хотя численность своего гарема заметно сократил.

Однажды подруги Вероники, посвященные в ее любовные тайны и «скорбно» сочувствующие ее горю, посоветовали (раз Бог не помогает) прибегнуть к помощи потусторонних сил — обратиться к известному "в узких кругах" алтайскому шаману, недавно посетившему Москву. Алтаец прибыл в столицу неделю назад, быстро освоился и теперь выступал в ведомственных ДК с лекциями по тибетской медицине, навязчиво пропагандируя свое учение. А после выступлений, преследуя более мелкие корыстные интересы, консультировал адептов за кулисами по их житейским вопросам.

Шаман, у которого Веронике организовали аудиенцию, был мужчиной средних лет, рядящимся не по обычаю в зеленый балахон с капюшоном. С невнятным, тут же забывающимся именем и убранными в массивную седую косу до поясницы волосами. Всем своим обликом он вызывал ассоциации с персонажами из клипов параноидального музыкального коллектива «Enigma», а глаза кудесника вообще не поддавались никакому описанию. Они были одновременно добрыми и злыми, вгоняли собеседника в ступор, пронизывали насквозь и светились демоническим малахитовым блеском. Глядя на него, хотелось верить подругам, утверждавшим, что этот человек может запросто двигать взглядом мелкие предметы, поджигать комнатные занавески и изгонять бесов из заблудших душ.

— Что привело тебя ко мне, ангел мой? — спросил шаман у Вероники.

"Да уж, ангел!" — усмехнулась про себя Вероника.

Кудесник улыбнулся и приготовился слушать десятилетнюю историю любви, спрессованную в сорок минут надрывного бабьего монолога, обильно нафаршированного мелкими, ничего не значащими деталями. Когда она закончила, кудесник спросил:

— Чего же ты, ангел мой, желаешь?

— Хочу, чтобы Самец по своим шлюхам больше не бегал… Будякин тоже. И чтобы любили оба только меня одну.

— Это все? — удивился алтаец.

— А что еще? По-моему, достаточно, — удивилась в ответ Вероника.

— А то, что я не перестаю удивляться человеческой глупости, — молвил врачеватель, — особливо женской.

— Не поняла.

— Ну вот, например, придет, бывало, дурища и просит себе мужа организовать… С деньгами большими чтоб был… умного, с лица пригожего… Я уж не говорю о таких вещах, как соответствие своему идеалу… Они даже не хотят определить, насколько мужик должен быть красив, богат и умен. А все лень-матушка… И удивляются потом, что все в дальнейшем коряво выходит…

— Извините, а что это за соответствие такое, о котором вы только что сказали?

— Дык, эта… Чтобы уложить к себе под одеяло, например, Платона, Джонни Деппа и Говарда Хьюза в одном флаконе, нужно ни много ни мало соответствовать и их запросам. Якши? Понятно?

— Ой, не верится мне что-то в ваши способности, — хитро прищурилась начинающая ведьма.

— Ладно, продемонстрирую. — Гуру взял папку с бумагой, вынул лист и, положив себе на колени так, чтобы Вероника его не видела, что-то на нем изобразил. — Я написал на этом листике, сколько денег ты мне заплатишь за консультацию.

"Вот уж хрен тебе угадаешь, Калиостро недоделанный. Ты таких денег в глаза не видел в своих горах", — подумала Вероника и, порывшись в кошельке, положила на стол сотню швейцарских франков.

Кудесник опять улыбнулся, забрал деньги и протянул Веронике из-под стола мастерски исполненный шарж следующего содержания: гора, очертания которой были смутно знакомы Веронике, и могучий дуб, подпираемый обнаженной, похожей на Веронику дамой с квадратным флагом в руках. На флаге был нарисован медицинский крест. Внизу было написано: "100 F". В геральдике европейских государств Вероника разбиралась слабо. Чтобы убедиться в способностях шамана, ей хватило числа 100 и буквы «F», а про нарисованное дерево и обнаженную себя под ним она вопросов не задавала, тревожно ощутив, что это картинка из ее будущего, которое не за горами. Раскрыв рот, она смотрела на манипулятора.