Дублеры - [27]

Аркадия остановилась, чтобы набрать воздуху для новой тирады, и гость, воспользовавшись паузой, заметил:

– Тем не менее я в состоянии придушить вас, выпрыгнуть из окна, взять портфель и уйти.

– Молодой человек, у меня под кроватью лежит бейсбольная бита, мне нетрудно ее достать, и я сильнее, чем обычно бывают девушки в моем возрасте.

Беседа зашла в тупик. Наконец «молодой человек» с натужной вежливостью заговорил:

– Мы почти подружились, но до сих пор не познакомились. Позвольте представиться. Я Пеллеас Антор. Как вас зовут?

– Меня зовут Аркади Дарелл. Рада с вами познакомиться.

– Аркади, деточка, будь добра, позови папу.

Аркадия заартачилась.

– Я не деточка. Когда человека просят об услуге, ему обычно не грубят.

Пеллеас Антор вздохнул.

– Хорошо. Милая, добрая старушка, вы меня премного обяжете, если соблаговолите позвать вашего отца.

– Это уже лучше, хотя не то, чего я добиваюсь. Я позову отца, но с вас глаз не спущу, – она несколько раз топнула ногой.

Послышались торопливые шаги, и дверь резко распахнулась.

– Аркадия! – возмущенно начал доктор Дарелл и не договорил. – Кто вы, сэр?

Пеллеас с явным облегчением поднялся на ноги.

– Доктор Торан Дарелл? Я Пеллеас Антор. Вы получили мое письмо? Ваша дочь говорит, что получили.

– Моя дочь говорит, что получил? – доктор грозно глянул на дочь, которая встретила его взгляд лучезарной улыбкой чистейшей невинности.

Доктор Дарелл сдался и обратился к гостю:

– Я вас жду. Прошу вас, пройдемте.

Тут внимание доктора на чем-то остановилось. Аркадия перехватила его взгляд и бросилась к транскриптору, но отец стоял прямо над ним.

– Он все время работал? – ехидно спросил доктор.

– Папа! – воскликнула Аркадия. – Неприлично читать записи чужих мыслей и бесед!

– А «беседовать» в спальне вечером с незнакомым мужчиной прилично? Я твой отец, Аркадия, и должен оградить тебя от порока!

– Папа! Ничего подобного не было!

– Еще как было, доктор Дарелл, – вдруг засмеялся Пеллеас. – Молодая леди обвиняла меня во всех грехах. Я осмелюсь настаивать, чтобы вы это прочитали, только вымарайте мое имя.

Аркадия с трудом сдерживала слезы. Ну вот, родной отец ей не верит!

Проклятый транскриптор! И этот дурак, который влез в окно, вместо того чтобы позвонить в дверь! А теперь отец будет говорить длинную, проникновенную речь о том, что должна и чего не должна делать молодая девушка.

– Аркадия, – проникновенно начал отец, – мне кажется, более того, я уверен, что молодая девушка...

Так и знала. Так и знала.

– ...не должна так непочтительно разговаривать со старшими.

– А старшие не должны заглядывать в окна. Жилище молодой девушки неприкосновенно! Уходите, мне нужно закончить сочинение.

– Не тебе судить о праве других заглядывать в твои окна. Ты не должна была впускать этого человека. Тебе следовало сразу же позвать меня, особенно, если ты знала, что я его жду.

– Зря ты с ним связываешься, – парировала Аркадия. – Он завалит все дело, если будет и дальше лазать в окна, а не стучать в двери, как положено нормальному человеку.

– Аркадия, не вмешивайся в дела, в которых не разбираешься!

– Почему не разбираюсь? Вы ищете Второй Фонд!

В наступившей тишине даже Аркадия почувствовала себя неловко.

– Кто тебе это сказал? – осторожно спросил доктор Дарелл.

– Никто. Вы напустили на себя такой таинственный вид, что я сама все поняла. Не бойтесь, никому не скажу.

– Мистер Антор, – сказал доктор Дарелл, – я должен перед вами извиниться.

– О, ничего страшного, – последовал неискренний ответ. – Не ваша вина, если она продалась силам тьмы. Позвольте задать вашей дочери вопрос.

Мисс Аркадия!

– Что вам нужно?

– Почему вы считаете, что глупо лезть в окно, если можно войти в дверь?

– Потому что глупо привлекать к себе внимание, если хочешь спрятаться. Если у меня есть тайна, я не заклеиваю пластырем рот, чтобы все видели, что я боюсь что-то выболтать. Я говорю столько же, сколько обычно, но о другом. Вы читали высказывания Сэлвора Хардина? Это наш первый мэр.

– Да, я знаю.

– Так вот, он говорил, что нужно лгать, не стыдясь своей лжи, если хочешь, чтобы тебе поверили. Еще он говорил, что нужно говорить не правду, а ложь, похожую на правду, и тогда тебе поверят. А если вы лезете в окно, значит, вы стыдитесь своей лжи, и она не похожа на правду.

– Что бы вы сделали на моем месте?

– Если бы у меня было к папе секретное дело, я познакомилась бы с ним открыто и несколько раз пришла бы к нему обсудить вполне законные дела. А потом, когда все привыкли бы видеть нас вместе, я заговорила бы о секретном деле, и никто не стал бы интересоваться, о чем мы секретничаем.

Антор удивленно взглянул на девочку, потом перевел глаза на доктора Дарелла.

– Пойдемте. У вас в саду остался мой портфель. Погодите! Последний вопрос. Аркадия, у тебя под кроватью взаправду лежит бейсбольная бита?

– Нет, понарошку.

– Хм. Надо проверить!

В дверях доктор Дарелл остановился.

– Аркадия, говоря о Плане Селдона, не намекай на бабушкины подвиги. Обойди эту тему.

По лестнице доктор Дарелл и Пеллеас Антор спускались молча. В саду гость сдавленным голосом спросил:

– Доктор, если не возражаете, сколько ей лет?

– Позавчера исполнилось четырнадцать.