Дуб тоже может обидеться - [3]
2
Начало было самым тяжелым и в тоже время простым. Зрение! Мы умеем видеть и воспринимаем это обыденно до тех пор, пока не лишимся зрения, до тех пор, пока не почувствуем всю боль от этой утраты. Андрей учился видеть заново. Как младенцу, ему приходилось вновь осознавать всю сложность этого процесса. Его глазами стала старая, потрескавшаяся от времени, кора. Он стал видеть каждой древесной корочкой, каждой почкой, каждой клеточкой на молодом зеленом листочке.
- Господи, слышишь ли ты меня? - взмолился Андрей, когда увидел мир своими «глазами». - Господи, посмотри на меня! Что ты со мной сделал? Чем перед тобой я так провинился?
Кряжистый дуб шумно вздохнул, зашелестев пышной ветвистой шапкой.
- Что же это я такое? - шептали шуршащие по веткам желуди. - Кем же я становлюсь?
Следом за зрением пришла очередь слуха. С каждой своей новой попыткой, с каждым новым проделанным упражнением, его мир становился все более полным и стройным. Словно он медленно из зашторенной комнаты шел туда, где от света слепило глаза; из черноты выступали очертания, из очертаний складывались предметы... Окружающий мир окончательно стал приобретать свою законченность.
- Я слышу, - перестук дятла, ковырявшего жучков и червячков, донесся до него. - Я слышу! Я слышу, Господи!
Глухая стена развалилась на мелкие куски и в его сознание ворвалась неугомонная волна звуков. Сначала они возникали один за другим, словно существовал какой-то строгий порядок в их появлении. Журчание ручейка, пробивающего себе путь через бурелом, сменилось отголосками далекого мычания сельских буренок, потом послышалось конское фырканье. Вдруг, все эти звуки слились в один — в один большой журчащий-мычащий-фыркающий звук!
Лишь осязание заявило о себе другим способом. В тот день, когда Андрей наслаждался пением соловья, что неосторожно уселся по одну из его веток, ему вдруг совершенно дико захотелось почесаться. Захотелось так почесаться, как этого требует потное, давно немытое и грязное тело.
- Я брежу! - пронеслось в его, разучившемся удивляться, сознании. - Какой к черту чёс? У меня же нет рук! Как мне чесаться? А-а-а-а-а-а! Но как же хочется!
Сводящее с ума желание с неудержимой силой точило его изнутри. Не выдержав, Андрей мысленно пробежал по своему телу, стараясь найти то самое, беспокоящее место.
- Вот оно! Вот оно оказывается, где спряталось! - обрадовался он. - Сейчас мы тебя...
Около основания, возле одного из самого здорового корня, который чуть выныривал из земли, рылся грязный хряк. Это наверное просто позорище, а не хряк! Такого худющего замухрышку было стыдно не то что выгонять на улицу, но и даже держать дома. Весь поджарый, с настороженно поднятыми ушками, он лихо разгребал рылом землю. При этом каждый новый найденный желудь, хряк отмечал довольным похрюкиванием. Несмотря на свой малый размер, клыками свин обладал изрядными. Ими то он и задевал кору дерева, когда в очередной раз утыкался в землю носом.
- У, тварь! - не выдержал Андрей, вытягивая вниз одну из веток. - Сейчас я тебя!
Ветка, в мгновении ока превратившись в длинный хлыст, с силой опустилась на уткнувшегося хряка. Визг казалось наполнит собой весь лес. Обиженный и одновременно напуганный свин, ломая кусты, унесся в чащу.
- Вот это да! - удивился бывший красноармеец, продолжая размахивать импровизированным хлыстом. - Как же это так?! - В этот момент он еще даже не осознавал открывавшихся перед ним новых просторов. - Я могу шевелить ветками! Руки! Это мои руки! Мои руки! Господи, у меня есть руки!
Если бы в этот момент по дороге проходил любопытный путник, то ему был бы твердо обеспечен сердечный приступ. Дуб-патриарх, десятки лет стоявший возле дороги, начал дрожать, извиваясь своими ветками под стать самой искусной танцовщице. Массивное тело качалось из стороны в сторону. От сморщенной коры с громким щелчками отлетали кусочки.
- Руки! - смеялся дуб. - Руки! У меня теперь есть руки!
С этого дня все стало меняться. Андрею казалось, что был пройден какой-то водораздел, отделявший его от самого себя. Если раньше каждая его мысль была наполнена каким-то отчаянием и неверием, то теперь в сознании прочно поселилась надежда. Это было окрыляющее чувство, которое словно толкало его вперед, словно заставляло все ускоряться и ускоряться. Он все лучше и лучше чувствовал свое новое тело. С каждой вновь прожитой секундой ствол, ветки, кора, листья становились ему ближе и понятнее. Дерево стремительно теряло свою чужеродность...
Однажды Андрей даже поймал себя на том, что с жалостью думал о своем старом теле. И это была не грусть, а легкое презрение к телу, к его возможностям, к его потенциалу! «Как же человек слаб и беспомощен! - вспоминал он себя. - Он же букашка, которую можно легко раздавить. Раз и все, нет человека!». Он с неким восхищением осмотрел себя — могучий широченный ствол, который не обхватят и четверо мужчин; длинные узловатые ветки, тянувшиеся далеко в стороны; гибкие пруты корней, с упорством вгрызавшиеся в землю. Это было грандиозно! Это была настоящая сила, за которой стояли миллионы и миллионы лет эволюции, бесконечные века безумных случайных экспериментов великого ученого — природы!
Трагическая случайность забросила Дмитрия Мелехова в далекое прошлое, в 1941 год, за несколько месяцев до одного из самых кровавых и жестоких периодов в истории нашей страны. Чувствуя себя брошенным в безжалостную пучину, и страдая от собственной беспомощности что-либо изменить, Дмитрий безуспешно пытается достучаться до руководства государства. Однако, маховик судьбы не так просто повернуть вспять и черная орда с запада, состоящая из миллионов солдат, тысяч танков и самолетов вновь наносит страшный удар по Советскому Союзу.
Картина из захолустного музея, оказавшаяся порталом, отправила Дениса Антонова на сотни лет в прошлое, в эпоху Петра Великого, поместив его в личину босоного мальца, Алексашку Меншикова. В поисках дороги домой он с головой окунулся в пучину жестоких испытаний, став для будущего российского императора надежным советчиком и верным другом. С легкой руки Дениса в русской армии появились скорострельные мушкеты и слезоточивые гранаты, а частью флота стал грозный броненосец с батареей пороховых ракет на вооружении.
Александр, гениальный аналитик, наследник вольного космического баронства, волей судьбы был выброшен в другую реальность и чужое тело. Его аватаром стал незнатный чистильщик туалетов в мире, где у власти находились маги-аристократы. Пытаясь "играть свою игру", главный герой столкнулся с "сильными мира сего". В смертельной игре он с трудом выжил, приобретя новые знания, способности и новый статус. Теперь он часть боярского рода Скуратовых, которые презирают его, считают позором рода и подумывают об "очищении" доброго имени рода. Однако Александр не собирается "поднимать лапки" и сдаваться без боя.
окончательный но не отредактированный текст. Часть 2.
Вчера он был последним солдатом человечества, павшего жертвой своей собственной глупости под натиском чуждой цивилизации. Он, как и остальные люди, должен был пасть за Землю в сражении, но судьба распорядилось иначе. Теперь он, бывший пилот штурмового звездолета, в теле подростка в странном мире, похожем на его старый мир, но основанном на власти магически сильных боярских и дворянских родов. Он внешне другой, но внутренне все тот же. В нем, по-прежнему, живет неутоленная жажда мести чужим за гибель своего мира… Сможет ли он ее утолить, когда нет ни единого намека на дорогу домой? Посмотрим…
Путем проб и ошибок Колин пытается выстроить из аморфного, потерявшего всякую надежду, клана нечно новое. Он спотыкается, набивает себе и своим товарищам шишки, но упорно двигается вперед, увлекая за собой все новых и новых гномов и… людей. А то, что он помнит из прошлой жизни, стало ему подспорьем в непростом пути к обретению силы.
Очутившись в адской мясорубке, ГГ не теряет оптимизма и учится использовать магическую силу. Воля к жизни, а также несгибаемый характер, помогают ему вырваться из жуткого кошмара… (Альтернативная реальность, запутанные клановые интриги, техно-магия, выживание, безбашенная импровизация, верные друзья и конечно же, безотказные красотки!)
Жизнь тринадцатилетнего Джека меняется в одно мгновение: еще утром у него были дом в уютном датском городке и любящие родители – а уже вечером того же дня он, одинокий, напуганный, с разбитым сердцем, оказывается где-то далеко от Земли в компании незнакомых людей. Вскоре выясняется, что часто снившийся мальчику страшный сон, который он считал просто ночным кошмаром, имеет отношение к его новой реальности. В том сне жуткие крылатые змеи парили в кроваво-красном небе с шестью небесными светилами. Видение оказалось фактом из истории Идуна – неведомого прежде мира. С Идуном теперь связана судьба Джека.
«Умница — нет, гений — Исаак Израилевич изобрел машину времени! Правда, эта машина была способна на крайне ограниченные действия. Например, она могла перенести человека (или нескольких человек, сколько вмещалось в крохотный чулан) в прошлое ровно на тридцать лет…».
Приключения попаданца в начале Тридцатилетней войны в Германии, Богемии, Франции и Италии.
Ты — миролюбивый Дракон с заниженной самооценкой. Бабушка говорила тебе, что должность Хранителя таинственного Зеркала — самая почётная в стае. Ты любил бабушку и верил ей. И не важно, что старшие братья тебя ни в грош не ставят, а старейшина-отец в упор не замечает. Ты — Хранитель. И был бы им до старости, если б однажды Пустота не выплюнула тебе в морду самого болтливого и взбалмошного лиса на свете. Примечания автора: Логически это четвёртая книга в серии Шельйаар. Но по сути первая. В этой книге вы только-только знакомитесь с Саартаном, с его внутренним миром и жизненной позицией.
2029 год, мир пережил очередной конец света и теперь в этом недалеком будущем остатки новых технологий сосуществуют с привычной средневековой хтонью. Бывший спецагент пытается найти причину загадочной гибели своей возлюбленной и неожиданно для себя вступает в жестокую схватку за владение уникальной средневековой книгой. Эта история об алчности, любви и предательстве, но более всего – о погоне за миражами. Роман написан в классических традициях фантастического жанра с элементами мистики, антиутопии и детектива.