Другой остров Джона Булля - [38]
). О нет, этого нечего бояться; колокольный звон страшно громкая штука, им можно все что угодно заглушить.
Киган. У вас на все есть ответ, сэр. Но один вопрос все-таки остается открытым: как вырвать кость из собачьей пасти?
Бродбент. То есть?..
Киган. Нельзя строить отели и разбивать площадки для гольфа в воздухе. Вам понадобится наша земля. А как вы вырвете наши акры из бульдожьей хватки Матта Хаффигана? Как вы убедите Корнелия Дойла отказаться от того, что составляет его гордость, — положения мелкого помещика? Как вы примирите мельницу Барни Дорана с вашими моторными лодками? Поможет ли вам Дулан получить разрешение на постройку отеля?
Бродбент. Мой дорогой сэр, синдикат, представителем которого я являюсь, уже сейчас владеет доброй половиной Роскулена. Дулан зависит от своих поставщиков; а его поставщики — члены синдиката. А что до фермы Хаффигана, и мельницы Дорана, и усадьбы мистера Дойла, и еще десятка других, то не пройдет и месяца, как на все это у меня будут закладные.
Киган. Но, простите, вы ведь не дадите им больше, чем стоит земля: и они смогут вовремя выплачивать проценты.
Бродбент. Ах, вы поэт, мистер Киган, а не деловой человек.
Ларри. Мы дадим им в полтора раза больше, чем стоит земля; то есть больше того, что они смогут за нее выручить.
Бродбент. Вы забываете, сэр, что с нашим капиталом, с нашими знаниями, с нашей организацией и, осмелюсь сказать, с нашими английскими деловыми навыками мы сможем выручить десять фунтов там, где Хаффиган, при всем своем трудолюбии, не выручит десяти шиллингов. А мельница Дорана — это вообще устарелая чепуха; я поставлю там турбину для электрического освещения.
Ларри. Ну какой смысл давать таким людям землю? Они слишком беспомощны, слишком бедны, слишком невежественны. Где им бороться с нами! Это все равно, что подарить герцогство бродячему трубочисту.
Бродбент. Да, мистер Киган. У этого края блестящее будущее — может быть, индустриального центра, может быть, курорта; сейчас еще трудно сказать. Но в этом будущем вашим Хаффиганам и Доранам нет места, беднягам!
Киган. А может быть, у него совсем нет никакого будущего. Вы об этом подумали?
Бродбент. О нет, этого я не боюсь. Я верю в Ирландию, мистер Киган. Глубоко верю.
Киган. А мы — нет. У нас нет веры; только пустое бахвальство и пустая спесь — и еще более пустые воспоминания и сожаленья. О да, вы имеете право считать, что если у этой страны есть будущее, то оно принадлежит вам, ибо наша вера умерла и наши сердца смирились и охладели. Остров мечтателей, которые пробуждаются от своих мечтаний в ваших тюрьмах; критиканов и трусов, которых вы покупаете и заставляете себе служить; разбойников, которые помогают вам грабить нас, чтобы потом самим разворовать то, что вы награбили.
Бродбент (его раздражает такой неделовой взгляд на вещи). Да, да. Но, знаете, то же самое можно сказать о любой стране. Суть не в этом, а в том, что на свете есть только две вещи — успех и неуспех, и два сорта людей — те, у кого есть деловая хватка, и те, у кого ее нет. И совершенно неважно, ирландцы они или англичане. Я приберу ваш городишко к рукам не потому, что я англичанин, а Хаффиган и компания — ирландцы, а потому, что они простофили, а я знаю, как взяться за дело.
Киган. А вы подумали о том, что будет с Хаффиганом?
Ларри. Э, мы ему дадим какую-нибудь работу и платить будем, наверно, больше, чем он сейчас выручает.
Бродбент (с сомнением). Вы думаете? Нет, нет. Сейчас уже становится невыгодно брать на работу людей старше сорока лет, даже в качестве чернорабочих, а это, вероятно, единственное, на что Хаффиган способен. Нет, пусть лучше уезжает в Америку или в колонии, бедный старик. Он отработал свое, это сразу видно.
Киган. Бедная, обреченная душа, с такой дьявольской хитростью запертая в невидимых стенах.
Ларри. Неважно, что будет с Хаффиганом. Он все равно скоро умрет.
Бродбент (шокирован). Ах, нет, Ларри. Не будьте таким бессердечным. Это жестоко по отношению к Хаффигану. Не будем жестоки к потерпевшим крушение.
Ларри. Э! Какое это имеет значение, где окончит свои дни дряхлый, бесполезный старик и есть ли у него миллион фунтов в банке или только койка в работном доме. Идут в счет только молодые, способные люди. Истинная трагедия Хаффигана в том, что юность его была растрачена бесплодно, что ум его остался неразвитым, что он до тех пор возился со свиньями и копался в грязи, пока сам не обратился в свинью и комок грязи, а вместо души у него остался один скверный характер, от которого нет житья ни ему самому, ни окружающим. Пусть умирает поскорей, а наше дело позаботиться о том, чтобы у нас больше не было таких, как он. Молодая Ирландия должна извлечь из этого урок, а не повод для еще новых бесплодных сожалений. Пусть ваш синдикат…
Бродбент. Ваш тоже, дружище. Вы ведь тоже, кажется, пайщик.
Ларри. Хорошо, пусть будет мой. У нашего синдиката нет совести; все ваши Хаффиганы, и Дуланы, и Дораны значат для него не больше, чем кучка китайских кули. Он использует ваши патриотические бредни и вожделения, чтобы получить над вами политический контроль в парламенте, и проделает это с таким же цинизмом, как если бы закладывал кусочек сыра в мышеловку. Он будет рассчитывать, и организовывать, и привлекать капиталы, а вы будете трудиться на него, как муравьи, и утешаться тем, что наймете на свои гроши какого-нибудь демагога или газетного писаку и он тиснет в своей газетке статью или выдержку из речи, в которой будет обличать нашу бессовестность и нашу тиранию и восхвалять ваш ирландский героизм, — то есть поступите точь-в-точь, как Хаффиган, который когда-то заплатил пенс колдунье, чтобы она навела порчу на корову Билли Байрна. И в конце концов синдикат выколотит из вас дурь и вколотит в вас немного энергии и здравого смысла.
Крупнейший английский драматург конца XIX – первой половины XX в. Джордж Бернард Шоу (1856-1950) в своих произведениях выступает как мастер интеллектуальной драмы-дискуссии, построенной на острых диалогах, полной парадоксальных ситуаций, разрушающей все традиционные представления о театре. Его пьесы бичуют политическую реакцию, нормативную мораль, лицемерие, ханжество. В 1925 г. писателю была присуждена Нобелевская премия.
Пьеса об английском обществе периода Первой Мировой войны, написанная, по признанию автора, под влиянием произведений А. П. Чехова. Внешне благополучное общество мало-помалу морально разлагается. Здесь нет ни одного положительного персонажа – каждый герой либо лицемерен, либо просто зол, либо слаб характером.
Александрия. 48 год до нашей эры. Легионы Цезаря вступают в Египет. Проходя мимо уменьшенной копии Сфинкса, Цезарь видит девочку, которая оказывается царицей Египта Клеопатрой и приглашает его во дворец, не признав в этом «забавном старичке» римского полководца. Только во дворце она понимает, что перед ней Юлий Цезарь. В Египте идёт борьба за власть между двором Клеопатры и двором её малолетнего брата Птолемея Диониса. Цезарь, видя это, решает возвести на трон Клеопатру, которая будет единолично править Египтом от его имени.
Написанная в 1901–1903 гг., комедия «Человек и сверхчеловек» не сразу попала на сцену. В таких случаях Шоу обычно печатал свои пьесы, но на этот раз даже не нашлось издателя, который согласился бы выпустить новое произведение драматурга. Тогда Шоу издал его сам (1903), а на театральных подмостках комедия появилась лишь два года спустя.«Человек и сверхчеловек» — одна из лучших пьес Шоу; более того, это вообще одна из лучших комедий XX в. Перед нами яркий образец драматургии идей. Художественная сила пьесы определяется тем, что носители идей автора — живо обрисованные характеры.
В этой социальной драме Шоу обличает буржуазное общество, обвиняя его в бесправии женщины и в том, что женщина способна просуществовать, только найдя себе достаточно состоятельного мужчину.
Великий мастер парадокса, самый остроумный мудрец Британии, Бернард Шоу был не только драматургом, но и мыслителем, который едва ли не первым из западных интеллектуалов принял русскую революцию и считал Ленина и Сталина величайшими людьми на планете. Разумеется, наряду с самим собой. В этой книге он говорит от первого лица, а не от лиц выдуманных героев. Это самые честные признания и умозаключения Бернарда Шоу, а также, конечно, шутки, многие из которых стали крылатыми. А если вы их не слышали – обязательно прочитайте и возьмите на вооружение. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Великий ирландский писатель Джордж Бернард Шоу (1856 – 1950) – драматург, прозаик, эссеист, один из реформаторов театра XX века, пропагандист драмы идей, внесший яркий вклад в создание «фундамента» английской драматургии. В истории британского театра лишь несколько драматургов принято называть великими, и Бернард Шоу по праву занимает место в этом ряду. В его биографии много удивительных событий, он даже совершил кругосветное путешествие. Собрание сочинений Бернарда Шоу занимает 36 больших томов. В 1925 г.
Известный драматург и прозаик Джордж Бернард Шоу (1856-1950) был удостоен в 1925 году Нобелевской премии «за творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искрометную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой».Том «Избранных произведений» включает пьесы «Пигмалион» (1912), «Святая Иоанна» (1923), наиболее известные новеллы, а также лучший роман «Карьера одного борца» (1885).* * *Великими мировыми потрясениями была вызвана к жизни пьеса Шоу «Святая Иоанна», написанная в 1923 году.
«Тележка с яблоками» - сатирическая комедия подчеркнуто политического направления. Она была первой из тех пьес Шоу, которые он сам назвал «политическими экстраваганцами». Объективно новая форма была обусловлена двумя обстоятельствами: сатира Шоу обращалась отныне против политической системы и государственного строя капиталистической Англии. Таким образом, «Тележка с яблоками» - острый политический памфлет, пьеса-гротеск, обличающая буржуазную демократию и изображающая будущее Англии.В оформлении обложки использован плакат Н.