Другой остров Джона Булля - [2]
Ходсон. Мистер Хаффиган.
Хаффиган — малорослый, хилый человечек лет тридцати, рыжеволосый, с короткой шеей и маленькой головой, с красным носом и бегающими глазками. Он одет в потертый сюртук, похожий на пасторский; по внешности его можно принять за неудачливого школьного учителя, спившегося с кругу. Он спешит пожать руку Бродбенту с напускной развязностью и веселостью; манеры и говор у него как раз такие, с какими принято изображать ирландцев на сцене. Всем этим он, возможно, пытается подбодрить себя, ибо втайне его преследуют кошмары начинающейся белой горячки.
Хаффиган. Тим Хаффиган, сэр, к вашим услугам. С добрым утречком, мистер Бродбент. Добра — с утра, днем — удачи!
Бродбент (в восторге от своего ирландского гостя). Добрый вечер, мистер Хаффиган.
Тим. Да неужто уж вечер? Скажи на милость! А по-моему, пока ты не пообедал, так все еще утро.
Бродбент. Вы еще не обедали, мистер Хаффиган?
Тим. Черта с два!
Бродбент. К сожалению, я слишком поздно вернулся из Брайтона и не могу вам предложить обед. Но…
Тим. Ни слова об этом, сэр, ни слова!.. Пообедаю завтра. К тому же я ирландец, сэр, — плохой едок, но зато не дурак выпить.
Бродбент. Я только что хотел распорядиться насчет чаю, когда вы пришли. Присаживайтесь, мистер Хаффиган.
Тим. Да-а, чай хороший напиток, если у кого нервы крепкие. Мне здоровье не позволяет.
Хаффиган садится возле письменного стола, спиной к этажерке. Бродбент садится напротив. Ходсон входит с пустыми руками, достает из шкафчика два стакана, сифон и графинчик, ставит их на письменный стол против Бродбента, уничтожающим взглядом окидывает Хаффигана, который не смеет взглянуть ему в лицо, и удаляется.
Бродбент. Виски с содовой, мистер Хаффиган?
Тим (присмиревший). Это наша национальная слабость, мистер Бродбент. (Благочестиво.) Не то чтобы я сам этим грешил. Я-то видел, сколько от этого бывает горя.
Бродбент (наливая виски). Скажите, когда довольно.
Тим. Не слишком крепко, сэр.
Бродбент останавливается и вопросительно смотрит на него.
Ну, скажем, половина на половину.
Бродбент, несколько изумленный этой просьбой, подливает еще виски и снова останавливается.
Еще капельку. Внизу-то ведь стакан поуже. Спасибо.
Бродбент (смеясь). Да, вы, ирландцы, умеете пить, ничего не скажешь. (Наливает немного виски в свой стакан.) А вот как мы, жалкие англичане, представляем себе виски с содовой.
Тим. И правильно делаете. Пьянство — это проклятие моей несчастной родины. Мне-то приходится пить помаленьку, потому у меня сердце слабое и желудок плохо варит, но по убеждениям я абсолютный трезвенник.
Бродбент (внезапно становясь торжественным и патетичным). Я также, разумеется. Я трезвенник до мозга костей. Вы не представляете себе, мистер Хаффиган, какие бедствия порождает в нашей стране зловредный союз трактирщиков, епископов, консерваторов и газеты «Таймс». Мы во что бы то ни стало должны закрыть питейные заведения. (Пьет.)
Тим. Очень даже представляю. Страшное дело, что такое. (Пьет.) Я вижу, что вы добрый либерал, сэр, точь-в-точь как я.
Бродбент. Я поклонник свободы, мистер Хаффиган, как всякий истинный англичанин. Меня зовут Бродбент. Если бы меня звали Брейтстайн и у меня был нос крючком и особняк на Парк-лейн, я бы носил платок национальных цветов, дул в грошовую оловянную трубу и облагал налогом хлеб и мясо, которыми питается английский народ, в пользу Лиги флота, и призывал бы к уничтожению последних остатков национальной свободы, и…
Тим. Ни слова больше. Вашу руку.
Бродбент. Но я хотел объяснить…
Тим. Да я все наперед знаю, что вы скажете, сэр, каждое ваше словечко. Так, стало быть, думаете в Ирландию съездить?
Бродбент. Куда же мне еще ехать? Я англичанин и либерал; и теперь, когда Южная Африка порабощена и повержена в прах[5], какой стране мне подарить свое сочувствие, если не Ирландии? Заметьте, я не говорю, что у англичанина нет других обязанностей. У него есть обязанности по отношению к Финляндии и обязанности по отношению к Македонии[6]. Но какой же здравомыслящий человек станет отрицать, что первая обязанность англичанина — это его обязанность по отношению к Ирландии? У нас, к стыду нашему, есть политические деятели еще более беспринципные, чем Бобриков[7], еще более кровожадные, чем Абдул Проклятый[8], — и под их пятой корчится сейчас Ирландия.
Тим. Ну, с беднягой-то Бобриковым уже разделались.
Бродбент. Не подумайте, что я оправдываю убийство, боже меня сохрани! Я понимаю, конечно, что несчастный молодой патриот, отомстивший русскому тирану за обиды Финляндии, был со своей точки зрения совершенно прав. Но все же цивилизованный человек не может относиться к убийству иначе, как с омерзением. Даже в защиту Свободной Торговли я не поднял бы руку на своего политического противника, хотя бы он сто раз это заслужил!
Тим. Ну, вы-то, конечно, не подняли бы — честь вам и хвала за это! Да-а. Так вы, стало быть, из сочувствия в Ирландию едете?
Бродбент. Я еду, чтобы наладить эксплуатацию поместья, приобретенного земельным синдикатом, в котором я тоже состою акционером. Я убежден, что для того, чтобы сделать это поместье доходным, нужно только правильно его эксплуатировать, именно так, как это делается в Англии. Вы знаете, в чем состоит английский план, мистер Хаффиган?
Крупнейший английский драматург конца XIX – первой половины XX в. Джордж Бернард Шоу (1856-1950) в своих произведениях выступает как мастер интеллектуальной драмы-дискуссии, построенной на острых диалогах, полной парадоксальных ситуаций, разрушающей все традиционные представления о театре. Его пьесы бичуют политическую реакцию, нормативную мораль, лицемерие, ханжество. В 1925 г. писателю была присуждена Нобелевская премия.
Пьеса об английском обществе периода Первой Мировой войны, написанная, по признанию автора, под влиянием произведений А. П. Чехова. Внешне благополучное общество мало-помалу морально разлагается. Здесь нет ни одного положительного персонажа – каждый герой либо лицемерен, либо просто зол, либо слаб характером.
Александрия. 48 год до нашей эры. Легионы Цезаря вступают в Египет. Проходя мимо уменьшенной копии Сфинкса, Цезарь видит девочку, которая оказывается царицей Египта Клеопатрой и приглашает его во дворец, не признав в этом «забавном старичке» римского полководца. Только во дворце она понимает, что перед ней Юлий Цезарь. В Египте идёт борьба за власть между двором Клеопатры и двором её малолетнего брата Птолемея Диониса. Цезарь, видя это, решает возвести на трон Клеопатру, которая будет единолично править Египтом от его имени.
Написанная в 1901–1903 гг., комедия «Человек и сверхчеловек» не сразу попала на сцену. В таких случаях Шоу обычно печатал свои пьесы, но на этот раз даже не нашлось издателя, который согласился бы выпустить новое произведение драматурга. Тогда Шоу издал его сам (1903), а на театральных подмостках комедия появилась лишь два года спустя.«Человек и сверхчеловек» — одна из лучших пьес Шоу; более того, это вообще одна из лучших комедий XX в. Перед нами яркий образец драматургии идей. Художественная сила пьесы определяется тем, что носители идей автора — живо обрисованные характеры.
В этой социальной драме Шоу обличает буржуазное общество, обвиняя его в бесправии женщины и в том, что женщина способна просуществовать, только найдя себе достаточно состоятельного мужчину.
Великий мастер парадокса, самый остроумный мудрец Британии, Бернард Шоу был не только драматургом, но и мыслителем, который едва ли не первым из западных интеллектуалов принял русскую революцию и считал Ленина и Сталина величайшими людьми на планете. Разумеется, наряду с самим собой. В этой книге он говорит от первого лица, а не от лиц выдуманных героев. Это самые честные признания и умозаключения Бернарда Шоу, а также, конечно, шутки, многие из которых стали крылатыми. А если вы их не слышали – обязательно прочитайте и возьмите на вооружение. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Великий ирландский писатель Джордж Бернард Шоу (1856 – 1950) – драматург, прозаик, эссеист, один из реформаторов театра XX века, пропагандист драмы идей, внесший яркий вклад в создание «фундамента» английской драматургии. В истории британского театра лишь несколько драматургов принято называть великими, и Бернард Шоу по праву занимает место в этом ряду. В его биографии много удивительных событий, он даже совершил кругосветное путешествие. Собрание сочинений Бернарда Шоу занимает 36 больших томов. В 1925 г.
Известный драматург и прозаик Джордж Бернард Шоу (1856-1950) был удостоен в 1925 году Нобелевской премии «за творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искрометную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой».Том «Избранных произведений» включает пьесы «Пигмалион» (1912), «Святая Иоанна» (1923), наиболее известные новеллы, а также лучший роман «Карьера одного борца» (1885).* * *Великими мировыми потрясениями была вызвана к жизни пьеса Шоу «Святая Иоанна», написанная в 1923 году.
«Тележка с яблоками» - сатирическая комедия подчеркнуто политического направления. Она была первой из тех пьес Шоу, которые он сам назвал «политическими экстраваганцами». Объективно новая форма была обусловлена двумя обстоятельствами: сатира Шоу обращалась отныне против политической системы и государственного строя капиталистической Англии. Таким образом, «Тележка с яблоками» - острый политический памфлет, пьеса-гротеск, обличающая буржуазную демократию и изображающая будущее Англии.В оформлении обложки использован плакат Н.