Другой Ленин - [13]
— Тонут, говорите… — переспросит, бывало, Владимир Ильич, аккуратненько раздеваясь…
— Да, тонут, — вот еще недавно…
— Ну, мы не потонем… Холодные течения, это неприятно… Ну, ничего, мы на солнышке погреемся… Глубоко, говорите?..
— Чего уж глубже!..
— Надо попробовать достать дно…
Я понял, что лучше ему ничего этого не рассказывать, так как он, как настоящий, заядлый спортсмен, все более и более каждый раз при этих рассказах начинает распаляться, приходить в задор…»
Поныряв вволю, Ленин крикнул: «Дна не достал, там шибко глубоко. Хо-р-р-о-о-шо!»
После купания: «Доволен из всех сил… Хвалит озеро… Хвалит разнообразную температуру… Говорит, как попал в холод — словно обожгло, — а потом на солнышко. И нырял глубоко: ни травы, ни дна, ничего не видно, даже темно в воде…»
«Ну-ка, кто со мной вперегонку?» В селе Шушенском во время ссылки, купив в Минусинске коньки, Ленин и утром, и вечером бегал на реку кататься. В ноябре 1898 года он сообщал родным: «Теперь у нас явилось новое развлечение — каток, который отвлекает сильно от охоты». Спустя пару месяцев: «На коньках я катаюсь с превеликим усердием. Глеб (Кржижановский. — А.М.) показал мне в Минусе разные штуки (он хорошо катается), и я учусь им так ретиво, что однажды зашиб руку и не мог дня два писать… А моцион этот куда лучше зимней охоты, когда вязнешь, бывало, выше колен в снегу, портишь ружье и… дичь-то видишь редко!»
Местные жители, по словам Крупской, «поражались разными гигантскими шагами и испанскими прыжками» Владимира Ильича. Старый большевик Пантелеймон Лепешинский вспоминал, как состязались между собой товарищи по ссылке: «Во всех видах спорта (особенно же в игре в шахматы) Ильич всегда первенствовал… Высыпает, например, своя компания на гладкий лед замерзшей реки, чтобы «погиганить» на коньках. Возбужденный и жизнерадостный Ильич уже первый там и задорно выкрикивает: «Ну-ка, кто со мной вперегонку»… И вот уже несколько пар ног на славу работают, «завоевывая пространство». А впереди всех Ильич, напрягающий всю свою волю, все свои мышцы, наподобие излюбленных персонажей Джека Лондона, лишь бы победить во что бы то ни стало и каким угодно напряжением сил».
«Какие прекрасные грибы!» Иногда Ленин неохотно начинал какое-то новое дело, но стоило ему увлечься, как он и здесь входил в настоящий «раж». Так было, например, со сбором грибов. «Ильич, — писала родным Крупская, — заявил, что не любит и не умеет собирать грибы, а теперь его из леса не вытащишь, приходит в настоящую грибную ражь».
«Был азартный грибник… Страшно любил ходить по лесу вообще», — добавляла она потом. «Ильич очень любил горы, любил под вечер забираться на отроги Ротхорна, когда наверху чудесный вид, а под ногами розовеющий туман… Ложились спать с петухами, набирали альпийских роз, ягод, все были отчаянными грибниками — грибов белых была уйма, но наряду с ними много всякой другой грибной поросли, и мы… азартно спорили, определяя сорта…» В 1916 году произошел такой характерный случай: «Спускаясь вниз через лес, Владимир Ильич вдруг увидел белые грибы и, несмотря на то что шел дождь, принялся с азартом за их сбор… Мы вымокли до костей, но грибов набрали целый мешок».
В. Бонч-Бруевич описывал свою лесную прогулку с Лениным в августе 1918 года: «Мы вышли с ним на чудесную поляну, всю окруженную молодыми березками, осинами, елочками. Мягкий зеленый мох так и манил к себе.
— Вот тут должны быть грибы! — воскликнул Владимир Ильич и со страстью охотника стал внимательно осматривать кочки, кусты, березки. И действительно, грибы пошли…
— Какая прелесть! — любовался он, показывая мне их. — Какие прекрасные грибы! И как здесь чудесно!»
«Синьор Дринь-дринь». Точно таким же Ленин был и в охоте, и в рыбалке. Максим Горький рассказывал, как на Капри Владимир Ильич учился рыбачить непривычным для него образом — без удочки. Не зная итальянского, он общался с местными рыбаками на странной смеси французских и латинских слов.
«Качаясь в лодке, на голубой и прозрачной, как небо, волне, Ленин учился удить рыбу «с пальца» — лесой без удилища. Рыбаки объясняли ему, что подсекать надо, когда палец почувствует дрожь лесы:
— Кози: дринь-дринь. Капиш?
Он тотчас подсек рыбу, повел ее и закричал с восторгом ребенка, с азартом охотника:
— Ага! Дринь-дринь!
Рыбаки оглушительно и тоже как дети радостно захохотали и прозвали рыбака Синьор Дринь-дринь.
Он уехал, а они все спрашивали:
— Как живет Синьор Дринь-дринь? Царь не схватит его, нет?»
«Зайцы нам быстро надоели». «Из всех видов физического спорта он особенно любил охоту», — писал Лепешинский о Ленине. Охотиться он учился еще в Кокушкине во время высылки. «Владимир Ильич охотился за зайцами, — вспоминала Мария Ульянова, — но должно быть неудачно, и сестра часто поддразнивала его этими неудачами». Как-то раз после прогулки он сказал ей:
— А нам нынче заяц дорогу перебежал.
— Володя, — пошутила Анна, — это, конечно, тот самый, за которым ты всю зиму охотился.
Действительно, меткостью в стрельбе Ленин не отличался. Но где нельзя было взять природным талантом, там Ленин брал удвоенным старанием. Так было во время ссылки в Шушенском. П. Лепешинский рассказывал: «Лучшие охотники — Курнатовский и Старков; что же касается Ильича, то он большой мастер «пуделять» (охотничий термин, означающий неудачные выстрелы с промахами). Но разве может он и в этом деле отстать от других, быть в числе «последних»? Нив коем случае. И если Старков исходит двадцать верст, то Ильич избегает (буквально избегает) по кочкам и болотам сорок верст, гонимый надеждой где-нибудь да подстрелить такую глупую птицу, которая позволит приблизиться к ней на расстояние достаточно близкое, чтобы какая-нибудь шальная дробинка горе-охотника нашла-таки наконец свою несчастную жертву».
Как становятся царями? Благодаря каким качествам паренек из простонародья, кочегар и слесарь, сумел достичь вершин власти, почета, известности? Что помогало ему целых восемнадцать лет удерживать власть в могущественной сверхдержаве? Каким Леонид Ильич Брежнев был в быту, в обыденной, семейной жизни, чем он увлекался в свободное время? Как вел себя в моменты риска и опасности? Каким он был в минуты отдыха — на охоте, за рулем? И как оценивал собственную славу? «Самый великий — просто человек», — говорил глава Советского государства.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.