Другой Аркадий Райкин. Темная сторона биографии знаменитого сатирика - [53]

Как видим, среди перечисленных артистов (и авторов) опять же много евреев, что лишний раз доказывает, что бразды правления юмором и сатирой в стране они по-прежнему крепко держали в своих натруженных руках. Однако не обходилось и без исключений. Так, в первой половине 50-х на эстраде объявился чисто славянский дуэт в лице Павла Рудакова и Вениамина Нечаева. Оба они были фронтовиками и познакомились после войны на Дальнем Востоке, где проходили службу. Будучи офицерами, они руководили в своих подразделениях художественной самодеятельностью и впервые увидели друг друга на одном из совместных концертов в хабаровском Доме офицеров. Там же решили… выступать дуэтом.

Демобилизовавшись, они сначала три года работали в Дальневосточной филармонии: конферировали, играли сценки, исполняли куплеты (самые популярные: «Кому как, а нам нравится» – о победе, о фронтовиках). Самое интересное, что свое восхождение к успеху они начали со… скандала. В 1948 году они выступили в Ленинграде, и это выступление было подвергнуто зубодробительной критике в одной из газет. Именно эта критика и привлекла к артистам внимание широкой публики. Об их творчестве музыковед Г. Териков отзывается следующим образом:

«Рудаков и Нечаев аккомпанировали себе сами: Нечаев на гитаре, Рудаков на концертино (миниатюрная гармошка. – Ф. Р.). Прием исполнения был прост. Нечаев проговаривал первые строчки, а ударную концовку «выдавал» Рудаков. Каждый нашел свою маску, свою манеру подачи куплетов. Полноватый Нечаев был резонером. Он как бы все знал, во всем разбирался, любил поучать и относился к партнеру свысока, насмешливо. Рудаков – комик, выглядел простоватым, недалеким, но именно он приходил к правильным, хотя иногда и парадоксальным выводам. Порой казалось, что Рудаков и Нечаев бесстрастно «докладывают» под музыку текст. Такая манера была проявлением тонкого понимания жанра применительно к созданным маскам.

В 50-е годы – время «оттепели», когда поощрялись оперативность, злободневность, даже острота (естественно, в меру), – Рудаков и Нечаев стали постоянными участниками многочисленных концертов в дни партийных съездов и всесоюзных совещаний. Обычно артистов и их постоянных авторов (В. Константинов и Б. Рацер, Я. Грейц, А. Мерлин и др.) знакомили утром с докладом Н. Хрущева, вечером в концерте артисты отыгрывали затронутые в этом докладе темы. Создавалось впечатление, что куплеты рождались на сцене экспромтом. Репертуар приходилось менять чуть ли не каждый день. Это было как бы возрождением старого куплетного принципа «Утром в газете – вечером в куплете». Артисты часто даже не успевали выучить текст. В таких случаях Нечаев по примеру старых куплетистов-«злобистов» прикреплял текст к гитаре, зрители не замечали «шпаргалки». Рудакову было труднее, концертино – инструмент миниатюрный. Оставалось надеяться только на то, что, пока Нечаев исполняет первые строчки, можно будет по смыслу вспомнить «сброс». Рудаков рассказывал, что, случалось, Нечаев уже заканчивал свой текст, а он никак не мог вспомнить: что дальше? И после небольшой паузы действительно выдавал экспромт!..»

И вновь вернемся к Аркадию Райкину.

В 1953 году он не стал выпускать очередную новую программу, обкатывая предыдущую – «Смеяться, право, не грешно». А тут еще 19 июня райкинский Театр миниатюр (в него входило 25 человек, из которых только 12 были актерами) был выведен из штата Ленконцерта и передан в непосредственное подчинение Управлению музыкальных учреждений Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР. Сделано это было не случайно: театр хоть и был хозрасчетный, но его прибыли будоражили воображение Центра (райкинцы давали около 250 спектаклей в год), и он давно хотел наложить на них свою длань. С другой стороны, и самому театру была выгодна такая опека – все-таки под опекой Центра было легче решать свои проблемы.

Помимо театра Райкин в том году вернулся в большой кинематограф. Как мы помним, артист пришел в него еще в конце 30-х, снявшись в двух фильмах: «Доктор Калюжный» и «Огненные годы» (оба – 1939). В обоих он сыграл своих соплеменников – евреев (Моню Шапиров в «Калюжном» и Иосифа Рубинчика в «Годах»). Перед самой войной вышел третий фильм с участием Райкина – «Валерий Чкалов» (1941), где ему досталась эпизодическая роль американского журналиста. Потом была роль в фильме-ревю «Концерт фронту» (1943), где Райкин сыграл главную роль – веселого киномеханика, который выступал связующим героем между разными концертными номерами. После того фильма должно было пройти десять лет, прежде чем Райкин вновь вышел на съемочную площадку. На этот раз это был его настоящий бенефис – фильм, где он играл практически самого себя (только под другой фамилией – Максимов; кстати, это был сценический псевдоним его брата Максима Райкина).

Играя роль эстрадного артиста, Райкин буквально нашпиговал фильм своими интермедиями из последних спектаклей (больше всего – из «Смеяться, право, не грешно»). Как мы помним, драматургом того спектакля был Владимир Поляков – поэтому он же выступил и автором сценария фильма, который назывался «Мы с вами где-то встречались». Режиссерами ленты были Николай Досталь и Андрей Тутышкин (последний до этого прославился ролями в кино, самая заметная – главная роль в комедии «Волга-Волга»).