Карин опустошила свой бокал, загасила сигарету и поднялась от стола.
– Нет, хватит, сейчас я хотела бы подумать о чем-то другом. О еде, например. Поскольку ужин на мне сегодня, ты можешь просто почитать газету или заняться чем-то другим.
– О’кей, если ты настаиваешь, – согласился Кнутас и улыбнулся.
Он достал свою трубку и принялся набивать ее, наблюдая за котенком, который прыгал в траве и охотился за бабочкой.
Агнес Сесилия Мулин поменяла свое главное имя на Агнес после возвращения на Готланд из детского дома. Ее назвали в честь героини знаменитого романа Марии Грипе. Насколько Кнутас помнил, там речь шла о том, как это – остаться одному, и, пожалуй, та же тема стала лейтмотивом в истории с убийствами.
Она казалась спокойной, когда ее увозили, словно бы наслаждалась всеобщим вниманием. Взгляд, однако, выглядел пустым.
Когда Кнутас смотрел на нее, у него просто не укладывалось в голове, что эта самая обычная сотрудница библиотеки была жестоким убийцей, изощренным способом лишившим жизни несколько человек.
Газеты, радио и телевидение, конечно, описали ее прошлое в малейших деталях, украсив свои репортажи высказываниями о Агнес Мулин ее бывших одноклассников, а также персонала детдома, где она находилась какое-то время.
Кнутас как раз собрался подняться и начать накрывать на стол, когда зазвонил его телефон. Сначала он не хотел отвечать, но все-таки сунул руку в карман и достал мобильник.
При виде имени на дисплее он вздрогнул, как при ударе в живот.
– Андерс?
Когда он услышал ее голос, у него сразу защемило сердце. Слишком много было связано с ним.
Он встал и бросил взгляд в сторону кухни. Дверь лоджии оставалась открытой, и он увидел спину Карин у плиты, она что-то тихо напевала. Ему вспомнилось, в каком отчаянии она пребывала совсем недавно.
– Я здесь, – ответил он приглушенно, а потом спустился по деревянной лестнице на газон и направился к живой изгороди и сараю с инструментами.
– Почему ты не звонил? Можешь говорить? – спросила Лине.
Как он мог ответить на это? Естественно, ему следовало сказать, что она позвонила очень неудачно.
– Конечно, – сказал он и провел рукой по ровно подстриженным веткам окружавших участок кустов.
– Замечательно! – воскликнула она радостно. – У меня есть о чем рассказать тебе. Ты молчал, и я решила взять инициативу на себя. Поэтому уже забронировала отель в Пуэрто-де-Могане для тебя и для меня, как предлагала. Все будет просто замечательно. Только ты и я, солнце и песок, и ничего способного помешать нам. Наконец мы сможем по-настоящему поговорить, Андерс. Пожалуй, это было немного дерзко с моей стороны. Но жизнь дается только однажды, и я не хочу больше ждать.
Его опять охватило смятение.
Что она сказала?
Вдалеке плескалось море, терзая берег волнами. А он стоял с одной женщиной у себя на кухне, а с другой – в телефонной трубке.
Кнутас открыл глаза и закрыл их снова.
– Андерс? Ты еще здесь?
Ноги обмякли. Казалось, он вот-вот упадет на землю.
Море должно было существовать всегда, пока он жив, и еще долго потом.
Он с силой сжал мобильник в руке, которая внезапно вспотела.
Снова бросил взгляд на дом.
Потом дал Лине единственный возможный ответ.
