Другие люди. Таинственная история - [43]
Если есть, наверное, это ад. (Если есть, наверное, это убийство.)
Если есть, наверное, она очень похожа на жизнь, ведь только в жизни есть место разнообразию. Должно иметься множество разновидностей смерти, чтобы они могли соответствовать всем разновидностям жизни.
И тогда должен быть отдельный ад для каждого из нас: ад для тебя и ад для меня. А ты как думаешь? И каждый из нас будет мучиться в своем аду в одиночку.
Глава 14 Тоскливое ожидание
Алан и Мэри… «Алан и Мэри». Алан и Мэри — одна команда. Ну и как бы вы оценили их шансы? Лично я (это просто мое мнение) не думаю, что этакий тандем — хорошая мысль, ни для одного из них, ну правда же, не ахти. На это вы можете заметить, что любовь слепа. Но куда один слепец может привести другого? По нехоженым тропам, с растерянными лицами, в беспросветные тупики. И потом, не следует забывать о других людях.
Расс, к примеру, в дикой ярости. У Алана теперь из-за этого жуткие проблемы с Рассом. И вот в чем секрет. Еще совсем недавно Расс имел обыкновение проводить три-четыре ночи в неделю в постели безработной и нечистой на руку Веры в ее комнатке в полуподвале (собственно, этим его знакомства со звездами подмостков и экрана ограничивались). Однако прошлой ночью, когда он, как обычно, вальяжно туда направился, он обнаружил там развалившегося в ее постели самодовольного лоснящегося Париса, преспокойно почитывающего «Нью стэндард». Следующей новостью было явление Мэри и Алана, спустившихся к завтраку вместе, рука об руку.
Что ж, серьезное переосмысление происходящего было, по-видимому, неизбежно. И как только Расс им занялся, он увидел, что на каждом шагу его подстерегают все новые и новые сомнения. Будучи неграмотным, Расс втайне глубоко почитает многочисленные достоинства Алана. Целый ряд качеств приятеля вызывает у него едва ли не безмерное восхищение. Вот чем он ее охмурил: ведь он так складно пишет, так бегло читает. Более того, после Вериного едкого замечания Расса терзают жгучие и безграничные сомнения иного рода — на сей раз относительно величины его члена. А вдруг малыш Алан отхватил настоящий брандспойт (в конце концов, никогда не знаешь, кто вытянет этот счастливый билет)? Всему готов Расс поверить в эти отравленные часы помрачения духа. Каждая мысль его вопиет о предательстве, и во мраке ночи вынашивает он планы отмщения.
«Ну что ж, хоть Алан теперь заживет как человек», — слышится мне ваше вялое бормотание. Но и этому не бывать. Алан считает, что все прошло ужасно. Он думает, что все было настолько из рук вон плохо, насколько вообще может быть. Вот тут-то он ошибается. То ли еще будет.
* * *
— Хочешь спуститься вниз первой? — спросил он ее на следующее утро.
Мэри оглянулась. Алан, уже полностью одетый, сидел на краешке кровати, плотно сжав ноги. Эта ночь мало что изменила в нем. Кажется, вся кровь перетекла с его щек к белкам глаз: их краснота была ярче голубизны радужек. Сухие губы по-прежнему подрагивали. Мэри поднялась на кровати, и Алан тут же отвернулся.
— А почему я должна этого хотеть? — удивилась Мэри.
— Ну, не знаю, — пробормотал он, и все же на его дрожащем лице проявились следы жалкого торжества. — То есть я в смысле, хочешь ли ты, чтобы все узнали?
— О чем?
— О нас с тобой.
— Что именно?
— Мэри, знаешь, я очень, очень тебя люблю.
— Что это означает?
— Я… я за тебя жизнь отдам, клянусь здоровьем мамы, правда.
— Понятно. Но ведь тебе не нужно из-за меня умирать, разве нет?
— Нет, но я готов.
— Но ведь это не обязательно.
— Не обязательно.
— Тогда что же это значит?
— Я ради тебя на все пойду, — сказал он хриплым голосом и вырвал клок из головы. — Слушай, я сейчас спущусь вниз первым, чтобы никто ни о чем не догадался.
Но вскоре все об этом узнали. Догадаться было нетрудно, ведь все воскресенье Алан сидел с ней рядышком — либо тоскливо на нее уставившись, либо держа за руку (его ладонь оставалась холодной и влажной, и он непрестанно ею шевелил, то загибая пальцы, то постукивая большим пальцем о костяшки ее руки). Мэри была совершенно сбита с толку той мгновенной реакцией окружающих, которая последовала за проявлением этих знаков внимания. Норман и Чарли принялись мерзко перемигиваться, натянутые улыбочки Венди и Альфреда выражали их неприкрытое презрение. Пожалуй, лишь Рэя и малыша Джереми эта новость не тронула, зато смех и взгляды Веры и Париса стали откровенно грубы и фамильярны. А Расс просто пялился на нее весь день с брезгливым недоумением.
Донельзя смущенная, Мэри воспользовалась первым же удобным случаем, чтобы попросить Алана забыть о случившемся и вернуться на круги своя. Однако Алан ответил, что ради нее он готов решительно на все, кроме этого.
— Ну же! Проси. Все, что угодно, — умолял он.
Но Мэри не могла представить себе ничего, что ей могло бы быть от него нужно, за исключением того, о чем она только что уже попросила. Когда она сдалась, он залился жгучими слезами. Мэри начала всерьез задумываться о том, во что она вляпалась.
Возьмем, например, вечер вторника.
Расстелив на мокрой траве плед, Мэри сидела в саду в лучах вечернего солнца и читала книжку. Это была «Дама с собачкой и другие рассказы», откуда она узнала много удивительных вещей о природе женщин. Вторая половина дня в кафе прошла, как водится, довольно бурно. Как только Алан на минуточку отлучился, Расс влетел в его комнатку и вернулся оттуда, пританцовывая и размахивая какими-то таинственными брошюрами, которые Алан прятал в ящике письменного стола. Они рассказывали о таких необыкновенных явлениях, как «Трансплантация волос: достоверные факты о том, как спасти наши волосы», или задавали совсем уж прямолинейные вопросы, типа «Лысеем?». После этого происшествия Алан весь день ходил как в воду опущенный. Позже, с дрожью в голосе и с жалкой желтушной ухмылкой, он обратился к Мэри:
Новый роман корифея английской литературы Мартина Эмиса в Великобритании назвали «лучшей книгой за 25 лет от одного из великих английских писателей». «Кафкианская комедия про Холокост», как определил один из британских критиков, разворачивает абсурдистское полотно нацистских будней. Страшный концлагерный быт перемешан с великосветскими вечеринками, офицеры вовлекают в свои интриги заключенных, любовные похождения переплетаются с детективными коллизиями. Кромешный ужас переложен шутками и сердечным томлением.
Этот роман мог называться «Миллениум» или «Смерть любви», «Стрела времени» или «Ее предначертанье — быть убитой». Но называется он «Лондонские поля». Это роман-балет, главные партии в котором исполняют роковая женщина и двое ее потенциальных убийц — мелкий мошенник, фанатично стремящийся стать чемпионом по игре в дартс, и безвольный аристократ, крошка-сын которого сравним по разрушительному потенциалу с оружием массового поражения. За их трагикомическими эскападами наблюдает писатель-неудачник, собирающий материал для нового романа…Впервые на русском.
Знаменитый автор «Денег» и «Успеха», «Лондонских полей» и «Стрелы времени» снова вступает на набоковскую территорию: «Информация» — это комедия ошибок, скрещенная с трагедией мстителя; это, по мнению критиков, лучший роман о литературной зависти после «Бледного огня».Писатель-неудачник Ричард Талл мучительно завидует своему давнему приятелю Гвину Барри, чей роман «Амелиор» вдруг протаранил списки бестселлеров и превратил имя Гвина в международный бренд. По мере того как «Амелиор» завоевывает все новые рынки, а Гвин — почет и славу, зависть Ричарда переплавляется в качественно иное чувство.
«Успех» — роман, с которого началась слава Мартина Эмиса, — это своего рода набоковское «Отчаяние», перенесенное из довоенной Германии в современный Лондон, разобранное на кирпичики и сложенное заново.Жили-были два сводных брата. Богач и бедняк, аристократ и плебей, плейбой и импотент, красавец и страхолюдина. Арлекин и Пьеро. Принц и нищий. Модный галерейщик и офисный планктон. Один самозабвенно копирует Оскара Уальда, с другого в будущем возьмет пример Уэлбек. Двенадцать месяцев — от главы «Янтарь» до главы «Декабрь» — братья по очереди берут слово, в месяц по монологу.
«Беременная вдова» — так назвал свой новый роман британский писатель Мартин Эмис. Образ он позаимствовал у Герцена, сказавшего, что «отходящий мир оставляет не наследника, а беременную вдову». Но если Герцен имел в виду социальную революцию, то Эмис — революцию сексуальную, которая драматически отразилась на его собственной судьбе и которой он теперь предъявляет весьма суровый счет. Так, в канву повествования вплетается и трагическая история его сестры (в книге она носит имя Вайолет), ставшей одной из многочисленных жертв бурных 60 — 70-х.Главный герой книги студент Кит Ниринг — проекция Эмиса в романе — проводит каникулы в компании юных друзей и подруг в итальянском замке, а четыре десятилетия спустя он вспоминает события того лета 70-го, размышляет о полученной тогда и искалечившей его на многие годы сексуальной травме и только теперь начинает по-настоящему понимать, что же произошло в замке.
Молодой преуспевающий английский бизнесмен, занимающийся созданием рекламных роликов для товаров сомнительного свойства, получает заманчивое предложение — снять полнометражный фильм в США. Он прилетает в Нью-Йорк, и начинается полная неразбериха, в которой мелькают бесчисленные женщины, наркотики, спиртное. В этой — порой смешной, а порой опасной — круговерти герой остается до конца… пока не понимает, что его очень крупно «кинули».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Они молоды и красивы. Они - сводные сестры. Одна избалованна и самоуверенна, другая наивна и скрытна. Одна привыкла к роскоши и комфорту, другая выросла в провинции в бедной семье. На короткий миг судьба свела их, дав шанс стать близкими людьми. Но короткой размолвки оказалось довольно, чтобы между ними легла пропасть...В кн. также: «Директория С., или "Ариадна " в поисках страсти, славы и сытости».
ОЛЛИ (ВЯЙНО АЛЬБЕРТ НУОРТЕВА) — OLLI (VAJNO ALBERT NUORTEVA) (1889–1967).Финский писатель. Имя Олли широко известно в Скандинавских странах как автора многочисленных коротких рассказов, фельетонов и юморесок. Был редактором ряда газет и периодических изданий, составителем сборников пьес и фельетонов. В 1960 г. ему присуждена почетная премия Финского культурного фонда.Публикуемый рассказ взят из первого тома избранных произведений Олли («Valitut Tekoset». Helsinki, Otava, 1964).
Ф. Дюрренматт — классик швейцарской литературы (род. В 1921 г.), выдающийся художник слова, один из крупнейших драматургов XX века. Его комедии и детективные романы известны широкому кругу советских читателей.В своих романах, повестях и рассказах он тяготеет к притчево-философскому осмыслению мира, к беспощадно точному анализу его состояния.