Другая Сторона - [55]

Она думает о Тэнди.

Она думает о Бетти.

Она думает о Сэди.

Она думает о Пако, Джен, обо всех собаках…

И она думает об Оуэне.

Но по большей части она думает о самой себе. Продолжение спуска вниз по реке, по существу, будет означать конец Лиз. И когда она смотрит на это таким образом, то спрашивает себя, не совершила ли она колоссальную ошибку.

И затем она задается вопросом, не слишком ли поздно это исправить.

Она бы вернулась на Другую сторону не из-за Оуэна или кого-то из них. С Оуэном или без него, почти пятнадцать лет — долгий срок. Почти пятнадцать лет — это дар. Все что угодно могло случиться здесь, на Другой стороне, в месте, где жизнь Лиз, казалось бы, закончилась.

«Если я прерву эту жизнь, я никогда не узнаю, какой она могла бы стать. Жизнь — это хорошая история», — заключает Лиз. Даже такая сумасшедшая жизнь задом наперед, как у нее. Цепляться за свою прежнюю жизнь было бессмысленно. У нее никогда не будет прежней жизни, идущей вперед. Если подумать, эта жизнь в обратном направлении и была ее жизнью, идущей вперед. Ее время еще не пришло, и желание узнать, как закончится эта история, было очень сильным. «И кроме того, — думает Лиз, — к чему такая спешка?»

В воде пеленочная ткань жесткая, как гипс. Лиз раскачивается вперед и назад, пытаясь ее сорвать. Движение не освобождает ее, но разворачивает на сто восемьдесят градусов, лицом в поток. Везде вокруг нее плывут дети. Волны ударяют ее по лицу. Соль щиплет глаза. Вода попадает в легкие. Лиз чувствует, как ее ноги начинают тонуть. Она наклоняет шею вперед и пытается разорвать пеленки зубами. После долгих усилий ей удается распороть мельчайшие отверстия, что позволяет ей вращать плечом снова и снова. Это адски больно, но ей наконец удается освободить левое предплечье, затем руку. Она достает рукой до поверхности воды.

Она из всех сил пытается выплыть при помощи одной руки, но уже слишком поздно. Слишком много воды наполнило ее легкие.

Она тонет. Это долгий путь на дно океана. Становится все темнее и темнее. С глухим стуком Лиз ударяется о дно. Вокруг нее поднимается облако песка и другого мусора. А затем она теряет сознание.

Когда Лиз просыпается на следующее утро, она не может двигаться и задается вопросом, не умерла ли она уже. Но затем она понимает, что может открыть глаза и ее сердце бьется, хоть и очень медленно. Лиз приходит на ум, что теперь она может остаться в ловушке на дне океана навечно. Ни живая, ни мертвая. Призрак.

***

— Слушай, мужик, мне жаль, но уже слишком поздно, — говорит Кертис Оуэну. — Она ушла.

— Я просто не верю, что Лиз могла сделать что-то вроде этого, — отвечает Оуэн, качая головой. — Это совершенно не похоже на нее.

Бетти тоже качает головой.

— Я не могу в это поверить. — Она вздыхает. — Она была очень расстроена, когда попала сюда впервые. Я думала, что она справилась с этим, но, видимо, это не так.

— Я еду за ней на своей лодке, — говорит Оуэн.

— Она ушла. Отправляющая медсестра подтвердила это. Мы ничего не можем сделать.

Бетти бросает на Кертиса неодобрительный взгляд, и он отводит глаза.

— Я еду за ней на моей лодке, — повторяет Оуэн.

— Но… — произносит Бетти.

— Она могла изменить свое решение. И если она это сделала, ей нужна наша помощь.

— Я еду с тобой, — одновременно произносят Кертис и Бетти.

Два дня и две ночи они обыскивали все побережье Другой стороны на маленькой лодке Оуэна в поисках любого следа Лиз. Но так и не нашли ее. На вторую ночь Оуэн говорит Бетти и Кертису идти домой.

— Я могу сделать это сам, — произносит он.

— В этом нет смысла, Оуэн. Ненавижу это говорить, но она ушла. Она действительно, действительно ушла. Ты тоже должен идти домой, — говорит Бетти.

Оуэн качает головой:

— Нет, я просто хочу попытаться еще один день.

С тяжелым сердцем Бетти и Кертис соглашаются вернуться домой.

***

— Думаешь, мы должны были остаться с ним? — спрашивает Кертис Бетти в ее кухне, когда они возвращаются домой.

Бетти вздыхает:

— Я думаю, он пытается обрести покой. Думаю, он пытается побыть наедине с собой.

Кертис кивает:

— Прости, что я не приехал к тебе в субботу ночью. Мы поругались из-за этого, и она заставила меня поклясться хранить тайну.

— Это не твоя вина. Я должна была знать, что что-то не так. Мне просто хочется, чтобы она вернулась ко мне.

В этот момент Кертис замечает записку с именем Бетти, прикрепленную на холодильник.

— Смотри, Бетти, думаю, она оставила записку.

Бетти бегом пересекает комнату и срывает записку с холодильника.

— Почему я не увидела ее раньше?

Кертис смотрит в окно, чтобы дать Бетти некоторую уединенность, пока она читает. Меньше чем через минуту она оседает на стул.

— Здесь не говорится почему! Здесь не говорится ничего существенного! — говорит она сквозь слезы.

— Ты разговаривал с ней последним. Как думаешь, почему она сделала это?

— Я не совсем уверен, — говорит он спустя мгновенье. — Думаю, ей казалось, что здесь она не может иметь нормальную жизнь. Она хотела быть взрослой. Она хотела влюбиться.

— Она могла бы влюбиться здесь! — протестует Бетти. — Я думала, она уже это сделала.

— Думаю, это было частью проблемы, — деликатно говорит Кертис.