Другая сторона - [18]

– Что надо? – сказал тот, перегородив путь в дом, дабы, не дай бог, Наткет не утащил чего-нибудь из добычи социальной службы. – Родственник, небось? Так у нас все бумаги, даже не надейтесь. А то вечно прибегают: любимая ваза династии Мин, память о дедушке… Раньше надо было думать.

– Не родственник, – сказал Наткет, раздражаясь на грубый тон. – Мне надо забрать свои вещи…

Он заглянул в кузов грузовика, но грозных сочленений Универсальной Лапы не увидел.

– Надо же! И что это у нас? Комод Чиппендейла? Картина Уистлера? Коллекция монет времен Цезаря – дали посмотреть, да?

Наткет и не подозревал, что в доме Корнелия могут скрываться подобные сокровища.

– Вот еще. Я за Чудовищной Лапой.

Лицо рабочего вытянулось. Его коллеги затолкали диван и вернулись в дом.

– Какой Лапой? – решился переспросить грузчик.

– Чудовищной. Эта такая штука для кино… Механизм, – объяснил Наткет. – Похоже на вывернутые наизнанку огромные часы с множеством насадок – клешни, когти, крючья… Чтобы хватать. Ну, видели в фильмах ужасов?

Грузчик обернулся, озадаченный тем, что в доме может скрываться подобный монстр.

– Корнелий делал его по моему заказу, – продолжил Наткет. – Есть все бумаги…

Он принялся копаться в бесчисленных карманах – зрелище, способное заворожить любого, кто сталкивался с этим в первый раз. Достал пачку счетов и чеков за винты, гайки и прочие детали. По ходу подробно описал Универсальную Чудовищную Лапу и объяснил, для чего она нужна.

– Че-то не видел, – сказал грузчик, почесав нос. На бумаги он махнул рукой. – Большая Лапа, говоришь?

Наткет показал размеры. Рабочий присвистнул.

– Такой точно не видел. – Заглянув в дом, он крикнул. – Эй! Вам огромная заводная лапа не попадалась? С клешнями и щупальцами?

Ответом было недовольное бурчание.

– Говорят, не видели. Мы второй раз приезжаем, но и в первый тоже не было. Я бы заметил.

– Как не было? – удивился Наткет. Он заглянул грузчику через плечо, но увидел лишь пустую прихожую. Раньше у входа стояла бронзовая подставка для зонтиков – на полу остался след.

Грузчик пожал плечами.

– Эт уже не ко мне. Когда мы приехали, дом был опечатан. В полиции спрашивайте.

Наткет кивнул. Вселенная, едва успевшая встать на ноги, снова зашаталась. Он же лично, не далее как неделю назад, видел творение Корнелия – сплетение шестеренок, поршней и червячных передач. И что теперь делать? Начинать заново?

Это нереально: если опустить тот факт, что работу старика ему не повторить, Наткет давно превысил отведенный на нее бюджет. Ему не найти денег на новые детали.

Глядя на его растерянность, грузчик попытался исправить ситуацию.

– Вы фламингу возьмите, – предложил он. – Тоже вроде чудовище. Нам он и даром не нужен, у нас полсклада таких.

– Да? Спасибо…

Наткет выдернул птицу. На стальных штырях лап остались комья земли. Зажав фламинго под мышкой, Наткет поплелся к такси.

Когда машина выехала на автостраду, Наткет решился позвонить.

– Полицейский участок сорок пять, юго-западный район Сан-Бернардо, – отчеканила девушка-оператор.

– Здравствуйте, мне нужен инспектор Берене или Белеле, ну, тот, который никак не может поймать убийцу… – Наткет смутился, не прозвучало ли это слишком невежливо?

– Бастиан Брине, переключаю. – Девушка не хихикнула.

Наткет прослушал полкуплета «Yesterday», прежде чем в трубке раздалось усталое:

– Слушаю?

– Инспектор, это Наткет Лоу… Мы вчера общались с вами по поводу смерти Корнелия Базвиля…

– А, укротитель аллигаторов? Что-то забыли в участке? Обращайтесь в регистратуру.

– Нет-нет, – поспешил сказать Наткет. – Тут такое дело. Я не знаю, важно ли это, но из дома Корнелия пропала одна вещь. Он делал ее по моему заказу. Универсальная Чудовищная Лапа…

– Так, – протянул полицейский, и Наткету показалось, что он уловил в голосе довольные нотки. – А это уже интересно.

Глава 4

На вокзал Наткет приехал за час до отправления автобуса. Попался на старую уловку – лучше немного подождать, чем потом догонять автобус. Конечно, истеричная спешка не лучший способ провести время, но все же она не идет в сравнение с томительными минутами ожидания в странном мире, взвешенном во времени между полюсом и экватором.

Все вокзалы по сути одинаковы. Точка «А» из учебника арифметики, то есть – «ноль». Изредка этот «ноль» превращается в начало отсчета, но для этого надо приложить значительные усилия. Закон физики, хотя пассажиры, мечущиеся в поисках нужного терминала, не понимают эту неизбежность. Наткет редко задумывался, на что похож ад, но подозревал, что вокзалов там предостаточно. Все сходилось: зимой издевательски жарко, летом – нестерпимо холодно, а концентрация скуки, бессмысленного ожидания, растерянности и всеобщего раздражения превышает все допустимые нормы. Пытаясь оправдать существование вокзалов, люди любят рассказывать о судьбоносных встречах, случившихся именно там. На самом же деле судьбоносные встречи чаще происходят где-нибудь еще. А разговоры? Ну, Большой Взрыв случился один раз, историй же хватает до сих пор.

Автобус на посадку еще не подали, и Наткет бесцельно слонялся среди киосков и магазинчиков, существующих для того, чтобы напоминать о забытых дома вещах. Пару раз заглянул в привокзальное кафе – скорее из математического интереса, поскольку меню составлялось исходя из системы исчисления, несопоставимой с его зарплатой. После с риском для жизни провел несколько опытов с кофейными аппаратами; выяснил, что вкус крысиного яда не зависит от марки. И каждые две минуты смотрел на информационное табло, на котором напротив Конца Радуги светилось: «Будет объявлено».