Другая Грань. Часть 1. Гости Вейтары - [25]

И, наконец, братья. С ними Джеральд тоже в походы уже хаживал. Необходимым спутником был старший из них — Гвидерий, лучший лучник, которого только можно было заполучить на это дело. Арвигар же особыми талантами не блистал, да и опыта, по молодости лет, еще не набрал. Даже денег на железный меч пока не скопил, с бронзовым в путь подался. Однако, порознь братья на промысел не уходили из принципа. Это знали все, кто хоть как-то соприкасался с искателями опасного заработка Толы и окрестностей, поэтому Джеральд с самого начала рассчитывал на то, что пойдут оба.

Ах, да, еще Кебе. Что ж, с парнишкой им, можно уж признаться, повезло. Первое время наемники были настроены по отношению к юноше весьма недружелюбно и совершенно этого не скрывали. Но молодой маг, так бесцеремонно навязанный им в спутники, сумел найти в общении с авантюристами нужное сочетание почтительности и самоуважения, которое постепенно преодолело неприязнь. К концу путешествия до Плескова он стал для них почти своим. Однако, о его профессиональных качествах Джеральд пока что не имел никакого представления. А ведь в плане, который передал им Нурлакатам, роль мага была очень значительна. И если парень подведет, то, очень может быть, кому-то это будет стоить жизни…

Противный холодок разлился где-то между грудью и животом. Наемник сильно тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. Идя в бой, нельзя настраиваться на худшее. Нельзя. Иначе обязательно беду накликаешь. Надо думать о том, что все будет хорошо, что перед рассветом они вернутся в харчевню, радостно выпьют по паре кружек доброго пива и от души закусят жареным мясом. Наверняка оно найдется у старого хозяина, который отлично знает, что нужно человеку после такой веселой ночки. Знает, потому что хоть прошло уже, пожалуй, весен пять, как он отошел от дел, но до сих пор еще вспоминают бывалые наемники про Жельо-Себе-На-Уме.

Вдали серебром и золотом блеснула лента широкой реки, за ней темнел густой лес.

— Видите, парни? Это Валага, тот берег — уже Кагман.

— Интересно, наш чародей еще жив, или эти твари уже сожрали его?

— Закрой свою пасть, Арвигар, а не то ее заткну я, и, клянусь весами Келя, это тебе не понравится.

— Да ладно тебе, Оудин. Просто как я подумаю об этих мертвяках… Мороз по коже.

— Вот и не болтай лишнего, если не хочешь с ними познакомиться поближе, — подвел черту Джеральд.

— Поближе? Да я к таким тварям по своей воле ближе, чем на бросок копья, не подойду.

— А жаль, — задумчиво протянул Гронт.

— Чего жаль?

— Что не подойдешь.

— Это почему же?

— Да потому как если ты подойдешь поближе, то сможешь попасть в них говном, тут то им и придет конец.

— Говном? Каким еще говном? Откуда там у меня говно возьмется?

— Дык, если подойдешь, то сразу и возьмется, — усмехнулся Гронт. — Тогда и узнаешь, откуда.

Дружный хохот наемников разрядил немного накалившуюся обстановку.

То, что ребята побаивались нежить, было нормально. Джеральд и сам ее побаивался. Одно дело сражаться с противниками из плоти и крови и совсем другое воевать с выползшими из могил полуразложившимися трупами. Страх и брезгливость — вот те чувства, которые вызывали у Джеральда ходячие мертвецы, и то, что сегодня они должны были стать его союзниками, ничего не меняло. Но страх — страхом, брезгливость — брезгливостью, а если этот ходячий труп примет на себя предназначенный ему, Джеральду, удар, то протестовать против этого может кто угодно, но только не он, Джеральд. И если Кебе сможет выполнить эту часть плана и поставить мертвяков между наемниками и погоней, то, право слово, парня надо будет отблагодарить так, чтобы на всю жизнь запомнил.

— Джер, никак костер горит, — подал голос Гвидерий.

Старый наемник бросил взгляд, куда указывал рукою лучник — и впрямь справа от их пути где-то вдали мерцал огонек.

— Как думаешь, с того берега костра не видно? — поинтересовался Аргентий.

— Парень не дурак, должен был запомнить. Давай, заворачивай, и правим к этому огоньку.

— А если это не наш волшебник, а кто-то другой?

— Доедем — разберемся.

— А может, вперед дозор послать?

— Аргентий, а ты дома, когда нужду справить собираешься, тоже вперед себя в отхожее место дозор посылаешь?

Моррит обиженно фыркнул. Раньше Джеральд не путал осторожность с трусостью. Видно, стареет Белогривый. В следующий раз надо будет крепко подумать, прежде чем соглашаться отправиться на промысел под его началом.

А Джеральд, ударив пятками в бока коня, уверенно послал его вперед. Его все сильнее охватывал азарт предстоящего дела. Он любил свое ремесло — а иначе бы и не добился в нем такого успеха. Да просто бы не стал этим заниматься. Пошел бы лепить горшки, шить рубахи или деревья валить. Если у мужика руки из правильного места растут, да на плечах голова, а не тыква, то на кусок хлеба, кувшин пива, бусы жене, рубаху сыну и платье дочери по всякому заработать можно. Но кому-то по душе тихая и спокойная жизнь, а ему, Джеральду, не живется без того, чтобы рисковать, постоянно испытывать себя. Настоящий мужчина все время должен доказывать, чего он стоит. Всем. Сначала — родителям, потом — жене, соседям, знакомым, детям… Такова жизнь, и не ему это менять. Да он и не собирался.