Другая дверь - [51]

Ага, вот «Заклинательные молитвы от духов нечистых». По обрезу никаких следов растрёпанности, хотя переплетаться книга могла и не сразу, а позже, но переплет выглядел именно на середину семнадцатого века…

Значит, скорее всего, утрат нет…

И значит, экземпляр полный и в хорошем, для своего времени состоянии…

Абсолютный уникум, никогда прежде не встреченный нашим героем…

И время издания почтенное (хотя Прохоров встречал книги изданные гораздо раньше) – тысяча шестьсот сорок шестой год.

Но тут дело было не во времени…

Просто были в этом «Требнике» две части, которые попадались редко, можно сказать, никогда.

Во-первых, эти самые заклинательные молитвы, которые просто выдирали, чтобы изгонять бесов, не таская большую книгу.

А во-вторых, монашеский чин, который был напечатан крайне малым тиражом и прилагался далеко не ко всем экземплярам.

С ним – вообще не находимая…

Прохоров вспомнил, как лет тридцать, а то и больше, назад, пьяный Сэм разорялся на пороге Дома Книги о том, что вот, он купил «Петра Могилу», у него теперь есть, а больше ни у кого нет…

И не будет…

– И монашеский чин есть? – скептически спросил оказавшийся неподалеку Зеленоград.

– Побойся Бога, Толик… – взревел Сэм. – Ты знаешь сколько стоил экземпляр с чином в начале века?

– Тысячу предлагали, но найти не могли… – спокойно ответил Зеленоград. – Так нету, значит?

– Единственная продажа «Требника», – ревел Сэм, – которая описана, не продажа даже, а обмен. Кто-то, не помню кто, получил за «Могилу» подводу старых книг… Подводу, понимаешь, и старыми тогда считались не восемнашки поганые, а семнадцатый и шестнадцатый… Да ещё и дораскольные, потому что там кто-то из старообрядцев замешан был…

– Так значит, нету… – констатировал Зеленоград.

И вошел в Дом Книги.

– Нету… – сдулся Сэм.

Оба были большими зубрами в своем деле, у Сэма была лучшая библиография в Москве и в стране, и он был одним из немногих, кто ценил и понимал старопечатные издания. А Зеленоград просто собирал, никто не знал, на какие деньги, видно, неплохо зарабатывал, но мёл он всё, что было редким и уникальным из русских книг. А знал он их досконально…

Слава тогда был просто мелким писюном, который да, неплохо зарабатывал, но приличные собиратели его ещё за человека не считали, везение и ноги – это ещё не бизнес, бизнес, когда в деле голова…

Придя домой тогда, Прохоров нашёл всё, что мог о «Требнике», прочитал и запомнил – вдруг пригодится…

И это был единственный случай, когда наш герой не владел, и даже не держал в руках, и даже не видел, а просто близко прошёл от знаменитой книги.

А сегодня перед ним лежал этот уникум.

– Ты о чём задумался? – прервала его воспоминания и размышления Песя Израилевна. – Это что, тоже дорогая вещь?

Она с сомнением, даже скептически, смотрела на довольно большой фолиант в руках у нашего героя.

С тем, что та маленькая книжка, которую она несколько раз предлагала сегодня и уже почти похоронила в душе, стоит таких денег, она уже смирилась. Но та хоть была на заграничном языке…

А эта – на русском, ну кому она нужна?

– Редкость неимоверная… – вздохнул Прохоров. – Просто не найти вообще и даже за очень большие деньги…

– Ты хочешь взять? – осторожно спросила старуха.

– Нет… – вздохнул Слава.

– Почему?

– Продать некому…

– А сколько должна стоить?

– Здесь – почти ничего, видишь, он продать не может, потому и предлагает… – тихо объяснял Слава. – А в России – тысячу рублей, если знать, кому предложить…

– Сколько?

– Тысячу…

– Шутишь… Почти три тысячи марок…

– Ни в малой степени… – он отрицательно покачал головой, – Ещё и в ножки поклонятся, если знать кому…

– Ты знаешь?

– Пока нет… – честно признался наш герой. – Но если был бы в Москве – узнал бы…

– Ну и съезди тогда…

– Не могу…

– Почему это? Документ уже готов, надо только забрать…

– Меня там полиция ищет…

Песя, которая до этого с почтением глядела на книгу, теперь с почтением посмотрела на Прохорова.

– Вот ты, значит, из какого будущего… – она покачала головой, даже несколько радостно. – Украл чего?

Наверное, все-таки все эти дни маялась – кто такой её постоялец. А теперь все объяснилось и стало у неё на душе спокойно.

А Слава не ответил.

Ну как ей объяснить?

– Что делать-то будем? – спросила она, признав за Славой право не отвечать на такие вопросы. – Вон хозяин на нас уже недовольно посматривает…

– Скажи ему, чтобы оставил её на пару дней, – предложил наш герой. – И поехали домой…

– Он согласен… – резюмировала старуха итоги своих переговоров с немцем. – Два дня книга тебя ждет… И что мы будем делать эти два дня? – спросила она, поднимаясь по лестнице.

– Думать будем… – ответил Слава.

43

Следующий день, среди обычных бытовых занятий…

Каких?

Помог Песе убрать в квартире, сходил за паспортом, получил, оставил себе всё-таки русский, а немецкий на имя Гельмута Коля засунул всё туда же в щель дивана, почистил под руководством старухи свой первый и уже ненужный костюм в этом мире, сложил, убрал в шкаф, вдруг пригодится…

Так вот среди этих самых бытовых занятий Прохоров всё время маялся одним вопросом.

Нет, не что делать с «Требником», как вы могли бы подумать, а почему он сразу не отказался от идеи обмена?