Друг Наполеона - [12]

Горас забеспокоился. Он знал, что все счета у него в порядке и деньги налицо все, до последнего цента. Ему нечего бояться, тем не менее ему не нравилось, что этот человек смотрит на него.

— Если ему нужно сказать мне что-нибудь, чего же он молчит?

Он готов был спросить наблюдателя, какого черта ему, собственно, надо, но Горас был неспособен к грубости. Он начал нервно подводить итог колонки цифр я немало удивился, заметив, что под холодным взглядом допустил ошибку в простом сложении, первую ошибку с весны 1908 года. Он бросил злобный взгляд на незнакомца, который уставил на него свои бледно-голубые глаза; Горас не мог понять, чем околдовали его эти глаза; какая-то таинственная сила, чёрная магия, может быть.

Незнакомец был совершенно лысый; его гладкий череп, казалось, блестел, как ананас в лучах сентябрьского солнца. Выпуклые голубые глаза напоминали Горасу облупленные яйца, неделю пролежавшие на морозе. В них было какое-то рыбье выражение: они были бесстрастны и голодны, как у акулы. Не будучи на самом деле толст, таинственный наблюдатель казался пухлым и жирным: может быть, благодаря своей манере потирать маленькими холеными ручками округлость живота, точно запихивая под жилет дыню.

Горас Ниммс старался сосредоточиться на цифрах, которые он так любил выравнивать стройными рядами, но его взор всё время невольно возвращался к человеку с рыбьими голубыми глазами, а тот продолжал гипнотизировать его, как удав кролика.

Наконец, через полчаса Горас не выдержал. Он вежлив во обратился к незнакомцу:

— Может быть, я чем-нибудь могу быть вам полезен?

— Продолжайте свою работу, — ответил незнакомец, — не обращайте на меня внимания. Я здесь по распоряжению мистера Гаммера…

Говорил он неприятным голосом, в нос. Не спуская взгляда с Гораса, он встал и просунул в отверстие визитную карточку:

Горас прочёл:

С. УОЛМСЛЕЙ КОУЭН,

учёный экстраординарный эксперт,

автор трудов «Выбор профессии»

и «Как воодушевить служащих».

Горас Ниммс забеспокоился. До него дошли слухи о человеке, который шныряет по конторе, подвергает случайно встречных служащих странным испытаниям, выгоняет одних, перемещает других. Но Горас чувствовал, что двадцать один год, проведённый за стальной решёткой, надёжно защищает его от посягательства странного незнакомца. И вот теперь этот человек здесь, и он, Горас Ниммс, попал под его наблюдение. Горас невольно вспомнил газетные заметки о случаях помешательства, когда больного берут под наблюдение. Мистер Коуэн снова сел и молчаливо наблюдал за своей жертвой. Горас попробовал углубиться в работу, но всё валилось у него из рук, несмотря на все старания забыть о мистере Коуэне и его пристальном взгляде.

День пытки окончился. Горас слез с высокого табурета, снял подвязки с рукавов и надел свой поношенный саржевый пиджачок. Он был рад вернуться домой, в Флэтбуш. Полли, наверное, приготовила к обеду варёную бычачью печёнку и хлебный пудинг, и они в сотый раз будут обсуждать план будущей постройки коттеджа.

Но мистер Коуэн поджидал его.

— Пойдёмте со мной, прошу-у ва-ас, — сказал эксперт.

Горас не мог припомнить, приходилось ли ему когда-нибудь слышать, чтобы слова имели так мало общего с их значением, как это «прошу-у ва-ас». В коуэновском «про- шу-у ва-ас» слышалось: «ты — червяк».

Горас, нахмурив брови, последовал за мистером Коуэном в один из застеклённых кабинетов-аквариумов, которые обычно устраиваются крупными конторами с многочисленными служащими и ограниченной площадью помещения. В аквариуме стояли стол и два стула.

— Садитесь, — сказал мистер Коуэн, — пожа-алуйста.

Это очень трудно: мурлыкать и ворчать одновременно, но мистер Коуэн умел это делать.

Горас сел. Мистер Коуэн сел напротив; его немигающие голубые глаза впились в Гораса, и стальная клетка уже не защищала его больше.

— Я должен подвергнуть вас испытанию, — сказал мистер Коуэн.

Горасу показалось, что сейчас ему будут вывёртывать суставы большого пальца. Он замер. Мистер Коуэн вытащил из кармана мерку и, перегнувшись, смерил ширину лба кассира, затем приложил мерку к разграфлённой таблице. Потом тщательно измерил оба уха Гораса. Результаты, видимо, испугали его. Он записал их. Приложил мерку к носу Гораса. Осмотрел лоб Гораса с различных углов зрения. Измерил окружность и профиль его черепа. Результаты повергли его в большое смущение; он записал их на листке и целую минуту, не отрываясь, изучал их.

Потом мистер Коуэн сосредоточил внимание на корявых руках Гораса. Вымерил их, дважды пересчитал пальцы, обследовал оба больших пальца и записал несколько слов в листок обследования. Горасу показалось, что он уловил одно слово: «механический».

— Теперь, — торжественно произнёс мистер Коуэн, — произведём обследование ваших умственных способностей.

Сказал это он почти про себя, но у Гораса Ниммса на лбу выступили капли пота. Мистер Коуэн вытащил секундомер и положил на стол чистый лист бумаги.

— Прочтите его, пожалуйста, — сказал он, придвигая лист к Горасу, — вам даётся пять минут на его заполнение.

Подавленный, близкий к обмороку, Горас схватил лист и лихорадочно принялся за работу. Он бросился в лабиринт, где его ожидали западни и ловушки: