Друг детства - [3]

Самым трудным оказался для нее звонок Генри, хотя теоретически он должен был быть самым легким. И трудным он был потому, что она позвонила ему поздно вечером в пятницу, как раз перед тем, как отправиться в постель.

Сейчас, сидя в самолете и глядя в иллюминатор, Элли припоминала, что Генри был полон сочувствия, но в его голосе вместе с тем звучало раздражение.

— Я не видел тебя целых две недели, — возмущался он. — Мы собирались провести эту субботу вместе.

С горечью она подумала о том, что Генри плохо представляет себе, насколько она занята. Он тоже был врачом, но занимался обычной практикой и потому распоряжался своим временем более свободно. Он мог планировать свои дела и быть уверенным, что реализует свои планы. Элли часто удивлялась тому, что, хотя у них с Генри была одна и та же профессия и он вполне мог войти в ее ситуацию, тем не менее, когда из-за неотложных дел она отказывалась провести с ним время, он начинал раздражаться.

— Я всегда могу найти время, чтобы встретиться с тобой, — говорил он, не желая слушать никакие объяснения.

На самом деле она не могла позволить себе роскошь иметь постоянного друга, это мешало ее карьере, по крайней мере так было в данный конкретный момент. Генри придется немножко подождать. Элли боялась и думать о том, что случится, если он не захочет ждать, — ведь он так ей нравился! Ей казалось, что она любит Генри. Когда его не было рядом, она скучала по нему.

То, что у нее сейчас есть время спокойно посидеть и поразмышлять обо всем, радовало Элли. Постепенно нервное напряжение спало, и она расслабилась. Интересно, что она будет делать, когда приедет домой? Она всегда представляла своего отца неуязвимым. Не станет ли он еще холоднее и ворчливее из-за того, что теперь будет нуждаться в ее помощи? Эти мысли расстроили ее, и она тут же почувствовала себя виноватой в том, что в течение долгих лет пренебрегала своими дочерними обязанностями.

Элли вышла из самолета и пошла к терминалу аэропорта — это было как путешествие в далекое прошлое. Ее охватили воспоминания о том, как она каждый год возвращалась домой на каникулы из общеобразовательной школы в Суррее. Позже, когда она училась в университете в Кембридже, она частенько проводила каникулы с друзьями в других местах. Или просто оставалась в университете, по большей части занимаясь, а в оставшееся время общаясь с другими студентами-медиками. Сейчас она утратила связь с большинством своих друзей.

Был великолепный весенний день. Она стояла около здания аэропорта, высматривая такси, которое должно было приехать за ней, когда позади нее раздался знакомый голос.

— Мисс Миллз? — Это был тот же глубокий, значительный голос, который так разозлил ее по телефону.

Она оглянулась, в глаза ей ударило полуденное солнце, и Элли пришлось прикрыть их рукой, для того чтобы рассмотреть говорившего.

Джеймс Келлерн.

Последний раз она видела его еще тогда, когда была девчонкой. Теперь она посмотрела на него глазами женщины. Высокий худощавый мужчина. У него было волевое лицо с крупными чертами и серыми глазами. Волосы были почти черными. Элли потрясла не столько внешность Келлерна, сколько ощущение силы, исходившей от него.

— Да, это я, — сказала она вежливо и отвела глаза. Ей показалось, что ему может быть неприятно то, что она так внимательно разглядывает его, хотя, без сомнения, им любовались многие женщины. Очевидно, большую роль в этом играла его самоуверенность.

Кивком головы он указал влево:

— Вон моя машина. Вы позволите взять вашу сумку?

— Я и сама справлюсь.

Джеймс улыбнулся и пошел к зеленому джипу.

— Положить вашу сумку в багажник? — спросил он. — Или вы хотите сделать это сами?

— Спасибо, — с раздражением произнесла она: желание мужчин опекать ее всегда вызывало у нее раздражение.

— Как мой отец, только честно? — спросила Элли, когда они тронулись.

— Если честно, ему много лучше. — Джеймс бросил на нее быстрый взгляд. — У него частично парализовало правую сторону. Ему трудно говорить. И он плохо контролирует правые руку и ногу, хотя врачи уверяют, что со временем это пройдет. Сейчас ему кажется, что эти небольшие физические неудобства очень трудно переносить.

— Могу себе представить, — сказала Элли, глядя в окно. У ее отца всегда было прекрасное здоровье. Теперь, думала она, он чувствует, что тело предало его.

— Я нанял сиделку, приглядывать за ним, — сообщил ей Джеймс. — Это опытная медицинская сестра.

— Вы наняли?

— Да, нанял.

— Когда вы только успели так близко сойтись с моим отцом?

— Вы этого не одобряете?

— Ничего подобного, вам это просто показалось, мистер Келлерн.

— Можете звать меня Джеймс. Ведь мы с вами соседи с самого детства.

— Хорошо, пусть будет Джеймс. — Честно говоря, она предпочла бы «мистер Келлерн», потому что это как бы оставляло между ними определенную дистанцию, которую ей совсем не хотелось сокращать. Соседями-то, может, они и были, но только лишь в том смысле, что жили неподалеку друг от друга. Она знала больше о почтальоне, чем о человеке, который сейчас сидел рядом с ней.

— Откровенно говоря, Элеонор…

— Элли, — поправила она автоматически.

— Элли? — Он внимательно посмотрел на нее. Ей показалось, что он пытался понять, соответствует ли имя ее внешности. Потом продолжил: — После того как ваш отец вышел из госпиталя, нужно было, чтобы кто-нибудь присматривал за ним. Единственным возможным решением было пригласить сиделку.