Дрожащий мост - [22]
Сто пятой стало жаль незнакомую мать, и она переехала за тысячи километров в новый город, в новую жизнь.
— Навсегда, — говорила она, выщипывая мех из куртки и отправляя в полет невесомые пушинки.
Я ждал, когда Ярослав наконец заявит, что ему надоел этот слепленный родителями союз. Вокруг него так и крутились самые красивые девчонки, звали в кино, писали записки.
— Конечно! — ответил бы я. — Она тебе не пара. Давно хотел сказать, дружище. — Я бы хлопнул его по плечу. А сам бы тихо радовался в глубине души.
Зимой Ярослав уехал на гастроли вместе с театром и «Летающими». Прощаясь на долгие недели, он разжал кулак. В ладони лежала металлическая рыбка.
— Возьму с собой, поймаю удачу, — улыбнулся он, и у меня дрогнуло в груди.
Я скучал по нему, как по единственному другу. Но и радовался. Конечно, радовался. Мы гуляли со Сто пятой вдвоем, и я замирал, если мех ее куртки случайно касался моей щеки. Над нами вихрился снег, для нас беззвучно крутились пластинки. Мы медленно сближались на ослепительной белой сцене — издалека, кругами, точными и плавными шагами вальса. Иногда я оглядывался, видел цепочку наших следов рядом, и улыбался. Мне было хорошо.
— А ты замечала, что стоит лишь подумать о желтых кошках, как начинаешь видеть желтых кошек всюду? — говорил я. — Давай проверим. Что ты хочешь увидеть? Только на самом деле удивительное.
— М-м… цветы?
— Ерунда! Цветы можно в любом окне увидеть. Нужно что-то редкое.
— Ну, желтых кошек.
— Нет, придумай свое.
Она задумчиво терла нос, оглядывала черно-белые зимние гравюры.
— Хорошо. Бабочек.
— Бабочек? Тогда поехали!
— Куда еще?
— Увидишь!
Моего энтузиазма с головой хватило на двоих. Я взял ее за руку, мы прыгнули в автобус. Минут через двадцать оказались на заметенной снегом Концевой.
— Ты уверен? — спросила она, глядя на меня с недоумением.
Я не был уверен. Разве можно быть в чем-то уверенным, если мы на Концевой? Но пошел вперед, прокладывая дорогу в неожиданно плотных и глубоких сугробах. Она шла следом, больше ни о чем не спрашивая, и за это я был ей благодарен. В домике светились окна. Вокруг кто-то недавно расчистил снег. Я взбежал на крыльцо, как будто к старым знакомым. Постучал в дверь и выдохнул облегченно, услышав его голос.
— Это курьер, — сказал я. — Помните, привозил вам эквадорских гусениц?
Он приоткрыл дверь, посмотрел на меня настороженно.
— У меня подруга… она мечтает увидеть бабочек, — сказал я тихо. — Только представьте — бабочки среди зимы.
Хозяин посторонился, молча впуская нас. В комнате на веревке все еще болтались серые наволочки, а мальчиков не было. Никого в его доме не было, только огромные стеклянные кубы, где из куколок, ровными строчками развешенных на нитях, рождалось далекое, экзотическое, яркое лето.
Хозяин что-то гордо рассказывал — латинские названия видов, ареалы обитания, но мы не слушали. Мы смотрели на удивительно прекрасные создания — ожившие всполохи из-под закрытых век. И я даже понимал этого чокнутого отшельника, посвятившего жизнь бабочкам.
— Сейчас покажу вам, как кормлю их, — пообещал хозяин. — Вы тоже можете принести мед или фрукты, и я разрешу вам покормить.
Кормить бабочек! Ну и ну!.. Когда мы вышли из дома, Сто пятая остановилась на крыльце, улыбнулась растерянно.
— Я на белый снег гляжу — и вижу цветные пятна, — сказала она.
— Говорю же, теперь будешь встречать бабочек всюду, — ответил я.
Ветер задул колючий снег за воротник. На окраины уже опускалась тьма. Казалось, что мрак клубится не с неба, а из того проклятого места, где заканчивались трамвайные пути и под заносами покоился сухой букетик ромашек.
Я повернулся к Сто пятой и сказал:
— А у меня была сестра…
И рассказал все, что мог вспомнить о том дне. О тысячах дней до и сотнях дней после. Впервые я говорил с кем-то о Лизе.
Мы с сестрой не были похожи. Нам как будто сразу задали разные траектории: Лиза появилась у родителей в пору огромной, страстной юношеской любви, а мною уже пытались склеить разбитое. И уже в зачаточном состоянии было известно, с чем нам придется столкнуться после рождения. Лиза — светлоглазый ангел, солнечный зайчик, луч, который — как ни закрывай рукой — всегда оказывается сверху. Я — тень, отчаянно желавшая спокойствия, тепла и нежности, но не умеющая дать ничего по своей природе: холодной, темной, призрачной. Плод любви и плод разочарований. Светлое и темное.
Сколько себя помню, родители ссорились. Они не ругались с битьем посуды, криками и иными проявлениями простительной человеческой горячности. Наоборот: замораживали молчанием — друг друга и весь дом. Дни молчания. Да что там, месяцы молчания. Лиза, как маленький швейный челнок, металась между нами: от отца к матери, потом ко мне, и снова от отца к матери. Заваривала ей ромашку и пропадала в спальне. О чем они разговаривали, я не знаю, но к вечеру мать выходила из своего заточения, с подчеркнуто прямой спиной усаживалась в гостиной. Отец выстукивал марш на подлокотнике кресла. Хотя бы так, — думал я, — хотя бы так.
Мелкие, пустяковые стычки возникали только по одной причине — чтобы избежать настоящего выяснения отношений. Как если бы человек раздражающе подковыривал канцелярской скрепкой там, где требовалось мужественно взрезать и этим исцелиться.
И снова 6 июня, в день рождения Пушкина, на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены шесть лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Павла Пономарёва, Никиты Немцева, Анастасии Разумовой и поэтов Оксаны Васякиной, Александры Шалашовой, Антона Азаренкова. Предисловие Ким Тэ Хона, Владимира Григорьева, Александра Архангельского.
Психологический роман повествует о духовном и нравственном становлении героя, происходящего из семьи с глубокими корнями в еврейских местечках Украины. Драматические события в его жизни в период перестройки и распада Советского Союза приводят его к решению расстаться с возлюбленной, чья семья противится их браку, и репатриироваться в Израиль. Любовь к религиозной женщине, рождение их сына, гибель её мужа, офицера контрразведки, при ликвидации террориста, отчаянная смелость героя при спасении её и детей во время теракта в Иерусалиме, служба в армии, любовь к девушке, репатриантке из России, формируют его характер и мировоззрение.
Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.