Дрожь - [91]

.

Я ищу свою термофутболку, но не вижу ее, поэтому скрещиваю руки на груди.

— А что ты планировал?

— Весело провести выходные. Это был шанс вспомнить прошлое и поговорить о том, как кто из нас жил эти десять лет. — Он снимает с кровати одеяло и завертывает меня в него. — Вот так будет лучше, а то замерзнешь.

Кертис обнимает меня, когда завертывает в одеяло. Ткань кажется гладкой и холодной, когда касается моей груди.

— Я планировал вас всех напоить и посмотреть, не удастся ли получить ответы хоть на какие-то вопросы. Или, может, даже подсказку. Причину. Что угодно. Я еще тогда, десять лет назад чувствовал, что ты не все мне рассказала, и я подумал, что по прошествии такого количества времени ты вполне можешь быть готова поговорить о случившемся. — Он потирает свои голые бицепсы. — Может, я что-то узнал бы, может и нет, но я, по крайней мере, предпринял попытку. Хочешь сесть?

Я качаю головой. Сколько же он мне врал! Меня тошнит.

Он сам завертывается в одеяло и усаживается на кровати, скрестив ноги по-турецки.

— «Ледокол»? — спрашиваю я.

— Не имеет ко мне никакого отношения. — Вероятно, Кертис видит скептическое выражение моего лица, потому что быстро добавляет: — На самом деле. Понятия не имею, откуда взялся тот ящик. У меня был совсем другой план. Не такой хитрый и изощренный.

— Телефоны взял ты?

— Нет. Я разослал приглашения и заплатил за размещение. Это все. Клянусь.

У меня болит колено. Я устраиваюсь на краешке кровати, подальше от Кертиса.

— Но зачем было собирать нас именно здесь?

— Вначале я думал про Великобританию — собраться в каком-то баре в Лондоне или еще где-то, но потом вспомнил о том, как все закончилось десять лет назад. Я не знал, захотят ли члены нашей группы снова видеть друг друга. Я решил, что если приглашу вас сюда, то вы не сможете устоять.

— Скорее: не сможем так просто встать и уйти.

— Я это не планировал. То есть я знал, что мы здесь будем единственными гостями, но я думал, что будет и обслуживающий персонал.

— А почему ты подписался моим именем?

— Несколько лет назад я пару раз отправлял письма Бренту, но он ни разу не ответил. А когда мама… Я должен был что-то предпринять. Да, я знаю, что так делать не следовало, но я был в отчаянии. Я подумал, что если придет письмо от тебя, то Брент вполне может приехать. И Дейл уж точно не поехал бы, если бы думал, что приглашаю я. В любом случае и на приглашение от тебя Хизер ответила отрицательно.

— И тогда ты решил ее шантажировать. «Приезжай, или я все расскажу».

— Да, — говорит он и отворачивается.

— Откуда ты узнал про Брента и Хизер? Брент сказал, что никто не знает.

— Я их слышал. Я решил вздремнуть перед тем, как в тот день идти в бар «Сияние». Узнать голос Хизер было несложно.

— Вот, значит, как. — Мне нужно забыть про свою обиду и сосредоточиться. Нужно разобраться с этой загадкой! — С кем ты разговаривал на курорте, когда бронировал размещение?

— С неким типом по имени Ромен. Директор куда-то уехал. Я вообще не был уверен, что нас сюда пустят в это время года — погода же очень непредсказуемая. Но я все равно позвонил, объяснил, что хочу, а они потом сами перезвонили и сказали, во сколько мне это обойдется.

— Лично ты с кем-нибудь встречался?

— Нет. Решал все вопросы по телефону и электронной почте. Здание администрации курорта было закрыто, когда я вчера проходил мимо него. Но Ромен меня об этом предупреждал. Он сказал, что к нашему приезду все подготовят. Но когда мы вышли из «пузыря», и никого не оказалось на платформе, я почувствовал, что что-то не так.

— Так почему ты ничего не сказал?

Кертис выглядит сконфуженным.

— Это бы не позволило мне добиться цели. Я же не просто так собрал вас всех здесь. Я решил, что подыграю, пока не разберусь, что происходит. В любом случае игра в «Ледокол» в некотором роде была мне на руку.

— Как ты объяснишь все, что происходило, начиная со вчерашнего дня?

Кертис бросает взгляд на дверь и говорит гораздо тише:

— Кто-то вмешался и ведет игру по своим правилам.

— Кто-то с курорта?

Как только я произношу это вслух, я понимаю, в чем тут проблема. «Ледокол». Тот, кто написал те «секреты» на карточках, не был посторонним человеком. Но каким образом…

— Подумай, — прерывает поток моих размышлений Кертис. — В этой местности живут бедные люди. Промышленности нет, работа в основном сезонная. Директора на месте нет. В это время года просто не может быть много штатных сотрудников. Можно легко подкупить одного из них. Предполагаю, что и платить много не пришлось. Насколько им известно, мы тут только на выходные. Вполне можно отключить подъемник и немного поиграть с нами.

Я дергаюсь от его слов. Почему он это сказал?

Я хочу ему верить и изучающе смотрю на его лицо.

— Оставить здесь людей без возможности спуститься вниз? Они потеряют работу.

— Если это сотрудник, который работает по временному контракту, то и потеряет он немного. Может, ему сказали, что мы позвоним, когда захотим спуститься, или что мы сами съедем вниз со склона. Кто знает-то? — Кертис хмурится. — Но это все как раз в стиле моей сестры.

Боль в его глазах кажется искренней.

— Но зачем ей это делать?