Дрожь - [8]

Она не останавливалась всю дорогу до тех пор, пока не добралась до дома.

***

Веда сжимала бронзовый медальон в руке. Острые углы впивались в её ладонь , но она лишь усиливала хватку и вдыхала запах пластика и дезинфицирующего средства, который наполнял стерильную операционную комнату в больнице Блэкуотера.

Она покачивалась вперед-назад на своем кресле на колесиках, безучастно глядя на находящийся прямо перед ней современный аппарат для анестезии. Эту машину она изучила так досконально, что могла управлять ею во сне, потому сейчас она позволила своим мыслям дрейфовать, стараясь не думать о кошмаре, разбудившем её этим утром ровно за два часа до того, как она намеревалась зарегистрироваться в первый рабочий день в Блэкуотерской больнице после окончания четырехлетней ординатуры.

Веда пыталась не думать о приснившемся ей лице, что сохранилось в памяти. Единственное лицо из её прошлого, которое не вызывало у нее отвращения. Единственное лицо, которое ей предстоит увидеть вновь , ведь она вернулась в город всего лишь чуть более недели назад.

Она задалась вопросом, жил ли до сих пор тот мужчина на острове Тенистая Скала. Тот зеленоглазый полицейский, который вдохнул в неё жизнь несколько лет назад. Тот длинноволосый полицейский, которого она никогда не видела снова, но не проходило ни дня, чтобы она не вспоминала о нем хотя бы раз.

Когда хирург на противоположной стороне операционного стола заговорил, взгляд Веды сфокусировался на нём.

– Извините, доктор Бритлер. Вы что-то сказали?

– Прежде чем мы начнем, я хотел бы узнать одну вещь, я… – доктор Бритлер запнулся, поскольку медсестра обернула синюю хирургическую маску вокруг его носа и рта таким образом, что Веда видела лишь его расширенные холодные серые глаза, когда он поманил её рукой в перчатке.

Её позвоночник выпрямился, и она указала на себя.

– Я – Веда. Веда Вандайк.

– Веда… – доктор Бритлер, которого она встретила несколько минут назад, держал излишне длинную паузу. Светодиодные лампы сверкали над их головами, когда все медсестры суетились вокруг него, готовя комнату и пациента на столе для предстоящей процедуры. Медсестра опустила пару операционных очков на нос доктора Бритлера, надела полиэтиленовую шапочку на его седеющие волосы и помогла ему с хирургическим халатом. Он протянул руки, показав худое тело, и его маска сдвинулась , когда он заговорил. – Веда, я хотел бы кое-что прояснить. Мне плевать, чему вас учили на медицинском факультете в Стэнфорде, мне не нужно, чтобы вы рассказывали мне о том, что я делаю правильно или неправильно в своей операционной. На самом деле, я вообще не хочу вас слышать. Это не командная работа и не демократия.

Глаза Веды расширились.

– Е сли решение должно быть принято относительно пациента на моем столе, то дело доходит до драки. Н езависимо от того, подпадает ли вопрос в сферу анестезии , последнее слово за мной. Ты просто сиди там и помалкивай, ладно, куколка?

Господи. Оскорбил, унизил и сексуально домогался, и все это меньше, чем за минуту. Веда и молодая темнокожая медсестра, подающая скальпели, обменялись взглядами.

– Хорошо, но при всем уважении…

– Я так рад, что мы договорились, – прервал он, прежде чем она смогла вставить замечание, и его глаза весело заискрились.

– Хо… рошо, – она сжала край машины.

Еще даже не середина первого дня ординатуры, а она уже нашла ординатора-засранца.

И ими всегда оказывались хирурги.

***

– Боже, я ненавижу хирургов, – ворчала Веда, перемещая леденец с вишневым вкусом из левой щеки за правую.

Молодая медсестра-ассистент, которая помогала Веде катить пациента в послеоперационную палату для дальнейшего восстановления, нахмурилась и взглянула на нее с другой стороны больничной койки. Пациент всё ещё был без сознания, но мог проснуться в любой момент, и медсестра приготовила красное фруктовое мороженое к моменту, когда он откроет глаза.

– Да, я тоже, – сказала медсестра. – Хирурги? Худшие, – она нахмурила брови, но от этого стала выглядеть в десять раз моложе. Это было симпатичнее, чем предыдущий нелюбезный хмурый взгляд. Она затянула свои длинные темные волосы в высокий конский хвост и слегка завила концы в спиральные локоны. С полными губами, прямым носом, который был широковат для её лица, тонкими бровями и большими выразительными глазами цвета миндаля, она напомнила Веде младенца, пойманного в ловушку в тело девочки-подростка. Немного понаблюдав за ней, Веда уже знала, что эта девочка никогда не прекращала улыбаться, любила махать незнакомцам и была слишком взволнована сменой «утки». Всепроникающий луч проклятого солнечного света.

Веда не могла сдержать удивления. Д ля нее это всегда было странно – встречать молодых девушек, которые еще не были уничтожены, испорчены, растерзаны чудовищами уродливого мира, в котором они жили. Мир только и ждёт, чтобы порвать симпатичную молодую темнокожую девочку вроде неё в клочья.

Она наклонила голову, задавшись вопросом, когда наступит этот день. День, когда какой-то человек войдёт в её жизнь и разорвет на куски.

Мысли Веды блуждали и вернулись назад к доктору Бритлеру, который так небрежно провёл удаление аппендицита этим утром. Она вытащила леденец изо рта с причмокивающим звуком, безучастно глядя вперед.