Древо Жизни - [120]

Утром, когда они уезжали, Табор по-прежнему был без сознания. «Он ушел слишком далеко!» — вот и все, что пожелал сказать вождь в ответ на их вопросы, но глаза Айвора выдавали его тревогу за сына.

Затем разговор на некоторое время полностью переключился на рассказ Дейва о встрече с охотницей и о событиях, имевших место ночью на лесной поляне. Но он ни словом, впрочем, не обмолвился о последних мгновениях этой встречи, ибо те слова Богини касались лишь его одного. Когда он закончил свой рассказ, вокруг стояла абсолютная тишина.

Потом Гиринт, сидевший на циновке скрестив ноги, спросил:

— «Мужественные люди еще ох как понадобятся!» — так она сказала?

Дейв кивнул, но потом, вспомнив, что шаман слеп, подтвердил это вслух. После чего Гиринт стал качаться взад-вперед, что-то невнятно напевая, и это продолжалось довольно долго. Так долго, что Дейв просто удивился, когда шаман как ни в чем не бывало сказал ясным голосом:

— Значит, ты должен как можно скорее ехать на юг! И, по-моему, делать это следует, привлекая к себе как можно меньше внимания. Назревает что-то очень неприятное, и раз Серебряный Плащ привел тебя сюда, ты должен быть с ним рядом.

— Но он привел нас только для участия в королевском празднестве! — возразил Дейв. Впрочем, куда более нервным тоном, чем ему хотелось бы.

— Возможно, — согласился Гиринт. — Но теперь, оказывается, в ткань вашего Перехода вплетены и другие нити.

Что было совсем не удивительно, хотя восторга у Дейва не вызвало никакого.

Повернувшись на бок, Дейв увидел на фоне ночного неба четкий силуэт Ливона, стоявшего на часах. От этого у него почему-то сразу стало спокойнее на душе. А ведь Ливон сперва не хотел ехать, вспомнил Дейв, потому что очень тревожился из-за Табора.

Вмешался в решение этого вопроса сам вождь и с абсолютной уверенностью и удивительной твердостью расставил все по местам, заявив, что дома от Ливона совершенно никакого толку, что о Таборе и без него есть кому позаботиться, что ничего необычного в том, что парень, вернувшись из лесу после поста, так долго спит, нет совершенно; например, он, Ливон, напомнил Айвор сыну, проспал чуть ли не сутки. А во главе охотников преспокойно дней десять-пятнадцать может побыть и Кектор — ему это будет даже полезно, потому что после той неудачи на охоте он что-то приуныл.

Нет, тебе обязательно нужно поехать, решительно сказал Айвор сыну, помня о совете Гиринта поскорее и при соблюдении максимальной секретности отправить Дейва на юг. Очень важно, сказал он, чтобы Дейв — он назвал его Дейвор, как и все они, — добрался до Парас-Дерваля благополучно. И пусть Ливон возьмет для этого двадцать Всадников. Торка вождь назначил первым помощником Ливона, и все было решено.

Айвор рассуждал исключительно логично и хладнокровно. Казалось, он все очень четко рассчитал и не намерен был отказываться от собственных планов. Но тут Дейв припомнил свой последний с ним разговор.

Лошади были оседланы, и сам он уже успел сказать собравшимся дальри последние слова прощания — это вышло, правда, несколько неуклюже и скованно, особенно когда он прощался с Лит и Лианой. Никогда он не умел как следует прощаться! Кроме того, Дейва ужасно смущали все эти девушки, обступившие его плотной толпой. Лиана же вела себя странно: казалась совершенно недоступной и очень далекой.

Затем он заглянул к Табору. Мальчик метался в жару, а в таких случаях Дейв тоже всегда чувствовал себя беспомощным, поэтому он лишь смущенно развел руками, надеясь, что Лит, которая вошла к Табору за ним следом, как-то поймет — если не его невысказанные слова, то хотя бы чувства.

А когда он вышел от Табора, Айвор неожиданно пригласил его в последний раз прогуляться вокруг лагеря.

— Ты возьми с собой в свой мир этот топор, — сказал вождь, — хотя, судя по твоим рассказам, вряд ли он тебе там особенно пригодится. Но уж одну-то службу он тебе точно сослужит: будет напоминать тебе о нас и о народе дальри. — Тут Айвор нахмурился. — Впрочем, боевой топор — не самое лучшее напоминание о Детях Мира… Может быть, тебе хотелось бы иметь что-то еще?..

— Нет, — пылко возразил Дейв. — Это отличный подарок! Правда, отличный. И я… я буду беречь его как зеницу ока!

Слова, жалкие слова. Они немного помолчали, и Дейв наконец сообразил, что действительно хотел сказать Айвору:

— Ты потом попрощайся за меня с Табором, ладно? — попросил он его. — Мне кажется, он замечательный человек! И я уверен: с ним все будет хорошо! Правда?

— Не знаю! — честно признался Айвор, и от этой его искренности у Дейва стало тревожно на душе. Они повернули и шли теперь на север. Прямо перед ними была Рангат, которая в солнечном свете казалась просто белым слепящим облаком. Ее заснеженные склоны так ярко сверкали, что больно было смотреть.

— Ты не волнуйся! Он, конечно же, скоро поправится, и все будет в порядке! — неловко попытался Дейв успокоить вождя, сознавая, как банально и глупо звучат его слова. Надеясь как-то исправить собственную оплошность, он быстро и с напором заговорил: — Знаешь, я все время хотел сказать, что ты был по-настоящему добр ко мне, что я очень тебе за это благодарен, и еще… я здесь многому научился! — И это действительно была чистая правда.