Древо тем. Книга замыслов - [40]

Но за беспочвенными мечтателями, иногда за несколькими поколениями беспочвенных следует победитель. Взобравшись на плечи предшественников, дождавшись необходимости или возможности, он пробивает косность природы и людей. Как правило, это могучий человек, энергичный, «пробойный». И сын своего времени. Вспомните, что за личность Колумб. Жадный грабитель, иначе не назовешь. А Уатт! Десятки лет провел в судах, отстаивая свои патенты, пороча продолжателей.

Победа одержана. Мост через океан проложен. Теперь следует самый щедрый этап. Не принято, даже непедагогично писать, что на каком-то этапе открытия достаются легко. Но когда наведена переправа через бурную реку, трудно ли перейти на тот берег? Через Атлантику навел переправу Колумб; после него любой корабль, взявший курс на запад, натыкался на неведомую страну или архипелаг или реку. Сами судите: так ли трудно было после Колумба открыть Юкатан, Мексику, Ориноко, Амазонку, Миссисипи, перейдя Панамский перешеек, увидеть Тихий океан?

Получив в руки первый телескоп, Галилей за несколько вечеров открыл горы на Луне, фазы Венеры, спутники Юпитера, кольца Сатурна. Каждое из этих открытий обессмертило бы имя астронома. То же было с микроскопом и с электронным микроскопом, с фотографией, со спектральным анализом. Бывает время, когда открытия валяются на виду, только поспевай подбирать. Тут не гениальность требуется, а энергия и проворство. Успеть надо, пока другие не расхватали самородки.

Но подобрать самородки нетрудно: этап легких находок недолговечен. Эпоха великих открытий в Америке уложилась в полвека, открытие Сибири — в тридцать лет (если исключить первейшего и завершающего — Ермака и Атласова). Затем идут периоды труда, многолетние, многовековые, окрашивающие всю историю науки, создающие впечатление, что вся она — удел тружеников. Естественно, труженики характерны для этой эпохи. Справедливости вопреки природа вознаграждает скромных скромно и с каждым десятилетием все скромнее. Месторождение открытий выработано, остается подбирать крохи. «В грамм добыча, в годы труды». Прииск в таких случаях оставляют, забрасывают, а в науке продолжают трудиться комментаторы, популяризаторы, толкователи, биографы. Потом и крохи подобраны, найти нечего; продолжатели уверяют, что и вообще в науке ничего не найдешь, с возмущением кидаются на прожектеров, предлагающих какие-то дымные паровозы, когда всем известно, что грузы и пассажиров возят лошади, лошади и только лошади, следовательно, серьезный ученый должен заниматься коневодством, улучшать породы, сравнивать их, каталоги составлять, выставки устраивать. От паровозов же у пассажиров будет сотрясение мозга, искры подожгут леса, зрители сойдут с ума от скорости. И вообще в Библии нет ничего про паровозы, значит, они невозможны и богопротивны.

Итак, уже наметилась целая плеяда характеров: неудачливые пионеры-мечтатели, практичные и энергичные победители, продолжатели, хваткие и напористые, скромные труженики, верные последователи, толкователи, почитатели прошлого…

Столько участников открытия. Хватит не на один том.

Что же они откроют у меня?

2. КРАСОЧНЫЙ ПРИМЕР

Требуется красочный пример. Вся литература — это красочные примеры. Вообще мы мыслим примерами. Без фактов рассуждение не убеждает. Представьте себе, что на первых страницах не говорилось бы ни о Колумбе, ни о Ньютоне. Что осталось бы? Общие слова.

Итак, нужен пример открытия, красочного, весомого и фантастического.

Фантастическое нужно мне лично, и не только потому, что я специалист по фантастике. С придуманными героями я свободен, могу хвалить и хулить их невозбранно. А насчет исторических личностей мнения такие устоявшиеся. Попробуй хулить Ньютона, хотя бы ущемлять немножко, заедят дивизии ньютоноведов, этих самых последователей-толкователей, чья жизненная миссия разъяснять молодежи, как же гениален был гениальный Ньютон.

Красочное и весомое нужно читателю. Кому же захочется вникать в подробности изобретения трехниточной шпульки (бывает такая?). Читателю подавай глобальное. Это не упрек. Шпулька понятна и интересна текстильщикам, земной шар — всем жителям Земли. Широкую аудиторию обеспечивает глобальность. Лет тридцать назад я бы выбрал что-нибудь космическое: открытие Марса или марсианской цивилизации. Но в наше время так много открыто, так много измерено и сфотографировано на планетах. Марс уже не совсем фантастика.

Лет двадцать назад я бы выбрал биологическое: продление жизни до тысячи лет, эликсир вечной юности. Но за эти двадцать лет я столько написал на эту тему… съехать с нее пора.

И я обрадовался, когда мне в голову пришла идея управления временем. Фантастично. Масштабно. Красочно. И желательно.

Ведь говорят: «Хуже нет — ждать и догонять». Несправедливо распределено время в этой жизни. У одних — завал, у других — цейтнот. Одни, лежа на кушетке, тоскливо взирают на календарь: «Ох, целых три недели до отпуска, проспать бы!» Другие, ероша волосы, лихорадочно листают учебник: «До экзамена одна ночь, всего одна ночь, а в голове глубокий вакуум, сверхглубокий…»

Как хорошо было бы, если бы в институтах, школах, учреждениях и просто на улицах, возле телефонов-автоматов были бы будочки с реостатом времени: одна — для томящихся ожиданием, другая — для догоняющих. В ожидальной будке время замедляется, часы прессуются в минуты, а в догоняльной — время ускоряется, минуты растягиваются в часы.