Древняя русская история до монгольского ига. Том 1 - [37]
Так и было. Вера благодатная распространилась по всей земле, дошла и до нашего народа Русского. Воды закона иссохли, а источник Евангелия наполнился воды, — покрыл всю землю, разлился и до нас…»
Ярославова Русская Правда
1. Если муж убьет мужа, то мстить за брата брату, за отца сыну, за сына отцу, или сыну братнину, или сыну сестрину. Если не будет мстителей, то с убийцы взыскать 40 гривен, будет ли убитый русин, или гриден, или купец, или ябетник, или меченосец. Если то будет и изгой, или словенин, также полагается 40 гривен.
2. Или если кто будет избит до крови или синих пятен, то такому человеку не искать очевидцев. Если же на нем не будет никаких знаков, то он обязан представить свидетелей: и буде не может того сделать, то и конец делу. Если кто не в состоянии мстить за себя, то взять ему 3 гривны, да лекарю плата.
3. Если кто кого ударит палкою, или жердью, или пястью, или чашею, или рогом, или тупой стороною меча, тот платит 10 гривен. Если бы его и не настигли, то все он платит 10 гривен битому, чем и кончится дело.
4. Если кто кого ударит мечом, или его рукояткою, с того взыскать 12 гривен за обиду.
5. Но если кто кого ударит по руке, и рука отвалится, или отсохнет, то платит 40 гривен. Если нога останется цела, или же только начнет хромать, то детям раненого смирять дерзкого.
6. Если кто отсечет у кого какой-нибудь палец, тот платит за обиду 3 гривны.
7. За выдернутый ус 12 гривен; за клок бороды тоже.
8. Если кто вынет меч, и, однако же, не ударит, то платит гривну.
9. Если муж толкнет мужа от себя или к себе, то платит 3 гривны; только обиженный должен представить двух свидетелей; если же это будет варяг или колбяга, то он дает только присягу.
10. Если раб укроется или у варяга, или у колбяга, и если они после трех дней не выведут его, а господин между тем спознает его в третий день: то хозяину взять своего раба, да 3 гривны за обиду.
11. Кто без спросу поедет на чужой лошади, тот платит хозяину 3 гривны.
12. Если кто возьмет чужую лошадь, или оружие, или одежду, и хозяин спознает их у кого-нибудь в своей округе, то он имеет право взять свою собственность и взыскать за обиду 3 гривны.
13. Но если хозяин спознает свою вещь, однако же не получит ее, то он не в праве сказать тому, в чьих руках та вещь остается: «Это мое», но должен сказать ему так: «Пойдем со мною на свод; отыщем, у кого ты взял это». Если тот не пойдет, то обязан представить двух порук на 5 дней.
14. Во всех других случаях, если кто станет искать чего-нибудь на другом, а сей начнет запираться, то истец должен идти с ним на извод перед 12 граждан. И если по исследованию окажется, что ответчик поступил неправо, не давая требуемой вещи, то истец вправе взыскать с него свой скот (деньги), да за обиду 3 гривны.
15. Если кто, спознав своего раба, захочет взять его, то ответчик должен вести господина к тому, у кого он купил спознанного раба, а сей обращается ко второму, второй к третьему; здесь господин должен сказать третьему: «Ты мне отдай твоего раба, а свой скот (деньги) отыскивай при очевидце».
16. Если холоп ударит свободного человека и скроется в доме, а господин не захочет выдать его, то платит господин за него 12 гривен. После, ударенный им человек, если встретит его где-нибудь, имеет право бить его.
17. Если кто испортит у кого копье, или щит, или одежду, и пожелает испорченное оставить за собою, то хозяину взять за то с него скота (деньги). Но если бы он испорченного не захотел удержать за собою, то платит ему скота (денег) столько, сколько бы он сам заплатил за те вещи.
Княжением Ярослава оканчивается первый период Русской Истории, который по всей справедливости можно называть Варяжским или Норманнским. Князья, сохраняя чистый норманнский характер, подновляемый брачными союзами, ходили войною во все стороны, на восток и запад, юг и север, и облагали данью соседние племена, близкие и дальние, расширяя пределы своих владений и вводя везде норманнские порядки.
Любимой целью их бранных набегов был Константинополь, плативший Руси почти постоянную дань.
Рассматривая описанные события, мы постараемся теперь извлечь их смысл и понять, как возникало, развивалось и образовалось ими государство Русское.
ОБРАЗОВАНИЕ ГОСУДАРСТВА
И государства, как все существа в мире, начинаются неприметными точками. Долго-долго, в сильное увеличительное стекло, надо смотреть на безобразную, разнородную груду земли, людей и их действий, на этот человеческий хаос, чтобы, наконец, поймать в нем трепещущую точку, поймать, вонзиться взорами и уже не выпускать потом ни на минуту из виду; с напряженным вниманием подмечать ее тихое, медленное, постепенное увеличение, все эпохи, или, лучше, моменты развития, пока, наконец, через много-много лет, много времени, точка эта обозначится, забьется жизнью, установится на своем месте, оденется плотью, обретет лицо, укрепится костьми и начнет действовать.
Рюрик был призван новгородцами.
Это происшествие принадлежит одному Новгороду, и то ненадолго: после того как преемник Рюриков оставил Новгород, оно оторвалось, если можно так выразиться, от последующей Истории; все дела пришли в первобытное положение, то есть новгородцы стали жить сами по себе и платить дань заморским варягам, как прежде, и ушедшим варягам-руси, которым посчастливилось утвердиться в Киеве. Кроме этой дани, Новгород уже не был соединен никакими узами с Киевом, и, следовательно, с текущей рекой Русской Истории, а, напротив, составил особое целое, как то мы видим ясно при Святославе, который отказывался от него за себя и сыновей. В Новгороде мы усматриваем только новое гражданское, то есть норманнское начало при Рюрике, которое вскоре подверглось влиянию древнего славянского, блеснуло и угасло.
«Убийца» с подзаголовком «анекдот» впервые напечатан в «Московском вестнике» за 1827 г., ч. V, № XX, с. 374–381; «Возмездие» — там же, ч. VI, № XXIV, с. 404–407 со следующим предисловием: «(Приношу усердную благодарность А. З. Зиу, рассказавшему мне сие происшествие. В предлагаемом описании я удержал почти все слова его. — В истине можно поручиться.При сем случае я не могу не отнестись с просьбою к моим читателям: в Русском царстве, на пространстве 350 т. кв. миль, между 50 м. жителей, случается много любопытного и достопримечательного — не благоугодно ли будет особам, знающим что-либо в таком роде, доставлять известия ко мне, и я буду печатать оные в журнале, с переменами или без перемен, смотря по тому, как того пожелают гг-да доставляющие.) М.
Михаил Петрович Погодин (1800–1875) — историк, литератор, издатель журналов «Московский вестник» (1827–1830), «Московский наблюдатель» (1835–1837; совместно с рядом литераторов), «Москвитянин» (1841–1856). Во второй половине 1820-х годов был близок к Пушкину.
В «Адели» присутствуют автобиографические мотивы, прототипом героини послужила княжна Александра Ивановна Трубецкая, домашним учителем которой был Погодин; в образе Дмитрия соединены черты самого Погодина и его рано умершего друга, лидера московских любомудров, поэта Д. В. Веневитинова, как и Погодин, влюбленного в Трубецкую.
Повесть была впервые напечатана в альманахе «Урания» за 1826 г. Написана в Знаменском летом 1825 г. После событий 14 декабря Погодин опасался, что этой повестью он навлёк на себя подозрения властей. В 1834 г. Белинский писал, что повесть «Нищий» замечательна «по верному изображению русских простонародных нравов, по теплоте чувства, по мастерскому рассказу» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч., т. 1, с. 94).
Исторический эпизод, положенный в основу трагедии, подробно описан в «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина, к которой восходит множество исторически достоверных деталей, использованных Погодиным. Опирался Погодин и на летописи. Основные вымышленные события и лица указаны им самим в предисловии. Кроме того, участие в вымышленной фабуле приписано некоторым историческим фигурам (Упадышу, Овину и др.); события, происходившие в разное время на протяжении 1470-х годов, изображены как одновременные.Сам Погодин так характеризовал свою трагедию в письме к Шевыреву: «У меня нет ни любви, ни насильственной смерти, ни трех единств.
Михаил Петрович Погодин — один из первых историков, положивших начало новой русской историографии. Его всегда отличал интерес к истории Домонгольской Руси и критическое отношение к историческим источникам. Именно Погодин открыл и ввел в научный оборот многие древние летописи и документы. В этой книге собраны важнейшие труды Погодина, посвященные Древней Руси, не потерявшие своей научной ценности до сих пор.
В книге финского историка А. Юнтунена в деталях представлена история одной из самых мощных морских крепостей Европы. Построенная в середине XVIII в. шведами как «Шведская крепость» (Свеаборг) на островах Финского залива, крепость изначально являлась и фортификационным сооружением, и базой шведского флота. В результате Русско-шведской войны 1808–1809 гг. Свеаборг перешел к Российской империи. С тех пор и до начала 1918 г. забота о развитии крепости, ее боеспособности и стратегическом предназначении была одной из важнейших задач России.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
Что произошло в Париже в ночь с 23 на 24 августа 1572 г.? Каждая эпоха отвечает на этот вопрос по-своему. Насколько сейчас нас могут устроить ответы, предложенные Дюма или Мериме? В книге представлены мнения ведущих отечественных и зарубежных специалистов, среди которых есть как сторонники применения достижений исторической антропологии, микроистории, психоанализа, так и историки, чьи исследования остаются в рамках традиционных методологий. Одни видят в Варфоломеевской ночи результат сложной политической интриги, другие — мощный социальный конфликт, третьи — столкновение идей, мифов и политических метафор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.