Древняя Русь и Великий Туран - [21]
В приведённой выше цитате из книги В.К. Арсеньева я обратил внимание на строку «Река Тадушу почему-то называется на одних картах Ли-Фуле, на других…». Значит, у первопроходца уже имелись, как минимум, две карты, на которых была река Тадушу. Но откуда? Арсеньев не уточняет их происхождение.
Реку Тадушу (на картах 1950-х гг. — Тадуши; ныне — Зеркальная) наносила на карту в 1874 г. топографическая экспедиция Л.А. Болыдева, описавшая северо-восточное побережье Приморья. Побывавшие до Арсеньева в Уссурийском крае русские путешественники М.И. Венюков, Н.М. Пржевальский, А. Мичи и др. карт Приморья не составляли.
Весьма возможно, что Арсеньев приехал во Владивосток из Польши с… готовыми картами-набросками Уссурийского края. Англо-японской разведке при полной прозрачности российско-китайской границы углубиться в тайгу и составить карту-схему Приморья (даже методом расспроса желтокожих искателей женьшеня) не составляло труда.
В таком случае, Арсеньеву надо было провести съёмку местности и зафиксировать китайские топонимы на якобы впервые составляемые карты. Цель — выбить стул из-под сидящего. Каким образом? Вот китайцы (а в случае покорения Китая самураями, то и японцы) подступились к России с территориальными претензиями. Доказывая свой исторический приоритет, наши достают карту и говорят: «Мы первыми в мире нанесли Приморье на карту. Правда, топонимы здесь китайские. Извините, наш Влад Клавдич сильно полюбил Восток».
А в ответ китайцы (или японцы) тоже достают карту Приморья с абсолютно идентичными топонимами и говорят, что она составлена в III веке до н. э. по приказу императора Циныпи Хуанди, а карта Арсеньева — ни о чём не говорит: он просто не мог обнаружить топонимы, отличающиеся от топонимов на карте времён Циныпи Хуанди!
Пусть обожающие путешественника возмущаются, читая эти строки. Идя пока чисто логическим путём, в рамках журналистской версии мы дерзнём предположить, что картограф и будущий писатель был агентом английской разведки, завербованным ещё в Польше.
В звании подпоручика он начинал службу в Новочеркасском полку, стоявшем на Охте в Санкт-Петербурге. Через два года, в 1897 г., продолжил её в Олонецком полку, дислоцированном в г. Ломжа недалеко от Варшавы. Англия готовила Японию к войне с Россией, предоставляя ей деньги и новейшие технологии. Она активизировала свою разведку. И в Польше — тоже.
Налицо факт: под Уссурийский край В. К. Арсеньев подвёл топонимическую мину замедленного действия! Воистину, «по делам да узнаете их»…
Читатель скажет, ну что вы! Арсеньев был типичным мягким русским интеллигентом, заблуждавшимся… Кто теперь не знает, что по своей простоте интеллигенты слали приветственные телеграммы японскому императору по случаю победы Японии над «проклятым самодержавием»? Но простота и наивность к Арсеньеву отношения не имеют.
3
В аннотации к публикации Бориса Сумашедова в журнале «Чудеса и приключения» пишется: «Автор рассказывает о белых пятнах в биографии знаменитого русского путешественника, о тайных задачах его географических и этнографических экспедиций». Оказывается:
«Во Владивостоке Арсеньев стал учиться разведывательному делу. И быстро (! — О.Г.) овладел им. Мы мало знаем об этой стороне военной биографии знаменитого путешественника. Точно лишь известно, что поручика в 1902 г. назначают командиром крепостной конно-охотничьей команды — мобильной разведывательной группы. “Охотники подбирались обычно из казаков…Весной 1905 г., когда Россия начала войну с Японией, Арсеньева производят в штабс-капитаны и подчиняют ему уже две команды… Арсеньевские охотники задержали немало шпионов и диверсантов… Генерал-губернатор Приамурского края П.Ф. Унтербергер быстро оценил способности капитана Арсеньева и перевёл его поближе к штабу, в Хабаровск. А весной 1906 г. назначил начальником большой экспедиции в дебри Сихотэ-Алиньской тайги.
Генерал-губернатор рассчитывал, что Арсеньев с приданными ему офицерами и стрелками реализует свой опыт, накопленный в разведывательных рейдах во время минувшей войны. Громадные пространства — от побережья Японского моря и по распадкам, рекам, склонам Сихотэ-Алиньского хребта, его перевалам — надо было преодолеть пешим ходом, чтобы знать досконально, где возможны высадки вражеских десантов, где пройти войскам, где наступать, где обороняться, маневрировать или принимать бой.
Был в перечне поставленных задач пункт «Сведения о японских шпионах”»[29].
Первые путешествия Арсеньева начинаются в 1902 г. и тоже совмещаются, надо полагать, с обязанностями «охотника за шпионами и диверсантами». Однако вот, как встречает он в 1902 г. неожиданно появившегося на его таёжном становище странного бродягу.
— Стреляй не надо! Моя люди!.. — послышался из темноты голос, и через несколько минут к нашему огню подошёл человек.
Одет он был в куртку из выделанной оленьей кожи и такие же штаны. На голове у него была какая-то повязка, на ногах унты, за спиной большая котомка, а в руках сошки и старая длинная бердана.
— Здравствуй, капитан, — сказал пришедший, обратясь ко мне.
…Не расспрашивая его, кто он и откуда, я предложил ему поесть. Так принято делать в тайге»
«Мир ничего не знает о Китае» Эти слова принадлежат известному русскому писателю-историку Всеволоду Никаноровичу Иванову (1888–1971) Впрочем, мир никогда и не хотел серьёзно изучать Китай. В России и Европе господствовал важный христианский постулат — «для Бога несть эллина и несть иудея». А значит, и китайца.Предлагаемый читателю публицистический сборник содержит неожиданную информацию о Китае и китайцах, призывающую к серьёзным раздумьям. Надо многое из написанного о Китае выбросить на помойку и начать снова его изучать, вообразив, что мы имеем дело с параллельной формой разумной жизни или с инопланетными пришельцами, вчера только вторгнувшимися в биосферу Земли, а до этого уже опустошившими («сожравшими») не одну пригодную для жизни планету в других звёздных системах!Народам России ещё не поздно исправить серьёзнейшие ошибки в отношениях с Китаем, допущенные её руководством сначала в лице ЦК КПСС, а потом в лице Б.Ельцина, В.Путина и др.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).
Эта книга является второй частью воспоминаний отца иезуита Уолтера Дж. Чишека о своем опыте в России во время Советского Союза. Через него автор ведет читателя в глубокое размышление о христианской жизни. Его переживания и страдания в очень сложных обстоятельствах, помогут читателю углубить свою веру.