Древний - [21]
Когда мы вошли к ней, я отметил, что в обстановке жилища не произошло кардинальных изменений. Все тот же уютный ремонт с преобладающими светлыми тонами, минималистичная, но красивая мебель и куча различной умной бытовой электроники. Едва переступив порог, я расслышал чьи-то голоса и сразу же насторожился, но тут вошедшая впереди меня Виктория громко объявила:
– Ребята, извините за отсутствие, но посидите, пожалуйста, без меня, хорошо?
– Вика! – Раздался чей-то возмущенный возглас. – Ты куда пропала? Да еще и телефон не взяла!
– Ну так вышло, – бессильно развела она руками, – если что, я в дальней комнате.
Она уверенно пошла вперед по длинному коридору, увлекая меня за собой, не слушая больше ничьих возражений, а я, проходя мимо кухни, успел заметить компанию молодежи, собравшуюся там. Черт, да для меня теперь любой, кто не выглядит как сморщенный урюк будет восприниматься молодежью…
Внезапно я встретился взглядом с одной блондинкой и к своему удивлению узнал в ней Алину. Ту самую девушку, с которой я познакомился в прошлой жизни в спортивном клубе. Прошедшие месяцы не сильно сказались на ней, разве что теперь ее волосы были перекрашены в более светлый цвет, отойдя от того иссиня-черного, с которым я ее и запомнил. Она скользнула по мне беглым взглядом, но, как и ожидалось, не узнала, и вскоре снова вернулась к разговору с кем-то из гостей. Судя по всему, ее больше удивило, что Виктория исчезла одна, а потом вернулась с каким-то дедом, но все же не настолько, чтобы пойти начинать выяснять причины странного поведения хозяйки квартиры.
Проведя меня в самую дальнюю комнату, Вика уселась на пуфик в углу, предоставив мне самостоятельно выбрать, куда я сяду – на диван или в одно из двух кресел за стеклянным столиком. Куда бы я ни приземлился, между нами будет, как минимум, пару метров расстояния. Я понимал, что это не случайный выбор, и оттого втройне больно было наблюдать за этими предосторожностями. Еще тяжелее было читать эмоции девушки в этот момент, но мне сложно винить Вику за такое недоверие. С трудом представляю, как бы я сам повел себя на ее месте. Должен признать, что держится она просто потрясающе стойко.
Я выбрал самое дальнее кресло, чтобы не смущать и не нервировать девушку лишний раз, уселся в него и начал рассказывать. В процессе своей истории, я попытался отрешиться от внешнего мира, потому эмоциональные вспышки Вики сбивали меня и заставляли подолгу подбирать дальнейшие слова, стараться излагать более мягко. Но из этого ничего упорно не получалось. Те события, которые я описывал, просто невозможно было пересказать простыми словами, которые не заставляли бы слушателя пугливо съеживаться или брезгливо содрогаться от их жутковатой неприглядности. Поэтому, я и описывал все так, как оно и было на самом деле, без прикрас, без купюр, без утайки, без эвфемизмов.
Я начал с самого начала, с тех самых пор, как я осознал свой дар, потом как добывал себе Силу, спонсируя столичные хосписы, после поведал о первых проблемах с криминалом, которые начались у меня после разговора с трупом Свиридова. Когда я дошел до своего похищения и первого убийства, Вика начала нервно тискать свои искусственные пальцы. Это, как я успел заметить, стало ее новой неосознанной привычкой, наряду с постоянным поправлением челки, которая скрывала ее глазной протез.
Я рассказал ей о похищении Алины, о том, скольким людям пришлось умереть, дабы она снова оказалась на свободе, поведал о почти удавшемся покушении на меня, о тюрьме, о замысле Сухова, о побеге, об инсценировке своей смерти, о ее похищении и наказании, которое постигло ее обидчиков. Было видно, что Викторию просто разрывает на части – одна ее половина хочет возмутиться и смертельно обидеться на меня за то, что я не открыл ей правду раньше, а другая истово не хочет верить, что все это происходило на самом деле. Но она терпеливо слушала меня, не рискуя перебивать или задавать наводящие вопросы.
Единственный раз, когда лёд ее самообладания дал трещину, это когда речь зашла об ее семье. Я не стал от нее скрывать ничего об отце, о погибшей матери и ее любовной связи с покойным заместителем председателя следственного комитета. Но даже тогда она ничего не сказала и ни в чем не обвинила меня, а лишь попросила сделать небольшую паузу. Она выскочила из комнаты, а вернулась с несколько расфокусированным взглядом и легким туманом в мыслях, будто влила в себя чего-то горячительного и без сомнения довольно крепкого.
И только когда я начал рассказывать о войне, которую собственноручно развязал на столичных улицах и в которой полегли сотни тысяч человек… кстати, заодно и выяснилось, что правительство всеми правдами и неправдами пытается число жертв скрыть и занизить. Первоначально было объявлено о полусотне тысяч трупов – жертв взрыва и военных действий, но вскоре, под давлением недовольства общественности, это количество выросло в два раза. И в дальнейшем увеличивалось еще дважды, пока не остановилось на отметке в двести семьдесят тысяч убитых. Это значение, хоть и по-прежнему подвергалось критике, но все же было достаточно огромным, чтобы заставить замолчать многих скептиков. А чтобы никто не пытался упрекнуть власти в желании скрыть потери среди населения, предыдущие «официальные» данные были объявлены промежуточными, вроде как не все тела еще обнаружили и не все крайне тяжелые раненые умерли в палатах. О том, что вся эта статистика наглая ложь, твердо знал, пожалуй, лишь я один, кто вел в атаку армию покойников. Но даже мне было неведомо точное количество жертв…
Мой дар позволяет возвращать мертвых к жизни, говорить с ними, повелевать… Но я никогда не желал использовать его во зло. Напротив, я даже старался помогать полиции в расследовании убийств, узнавая все подробности произошедшего непосредственно у жертв. Однако нашлись те, кому мои способности встали костью в горле, те, кто не хотел, чтобы мертвецы когда-нибудь заговорили вновь. За моей головой началась настоящая охота, и теперь, чтобы просто выжить, я вынужден творить ужасные вещи. Что ж, вы сами сделали из меня монстра… В книге присутствует нецензурная брань!
Сергей — обладатель необычного дара. Своим желанием он может поднимать мертвых и повелевать ими, а чужая боль способна сделать из него сверхчеловека. Можно долго рассуждать об этической и моральной стороне этой Силы, но, по крайней мере, благодаря ей он все еще жив. Теперь негласный лидер преступной Золотой Десятки хочет использовать Сергея в своих делах, шантажом вынуждая играть по чужим правилам, а старый генерал Сухов загорелся пламенным желанием захомутать перспективного медиума в свое ведомство. Но у Секирина совсем другие планы, и идти у кого-либо на поводу он не собирается.
Движимый ненавистью и жаждой мести некромант — это очень страшно, поверьте. Нет такой силы в нашем мире, которая была бы способна его остановить. Как можно противостоять тому, кто обращает твоих верных союзников в послушную лишь его воле нежить, и вчерашний надежный товарищ сегодня вдруг становится непримиримым врагом? Как можно спокойно спать, когда ОН преследует тебя в самых страшных ночных кошмарах? И даже смерть не сможет избавить тебя от мучений, потому что там, за гранью, власть его становится только сильнее.
Я никому не хотел причинять зла, и уж тем более я не желал всех тех смертей, которыми оказался проторен мой путь. Я просто хотел жить, стараясь не влезать ни в политику, ни в чужой бизнес. Даже свой темный дар я использовал исключительно во благо… чаще всего, конечно, материальное благо, но все же. Но теперь все поменялось. Моя Сила растет, соответственно, растет и её влияние на меня. Как долго я смогу противиться её соблазнам и оставаться человеком?
На протяжении веков и целых тысячелетий души томятся в аду. Они закаляются словно сталь в горниле бесконечной бойни друг с другом и низшими демонами. Ведь такова воля самого Дьявола. Целую вечность они рвут себе подобных на части, чтобы мгновением позже самим отправиться на следующий виток мучений. Но каждая новая агония, каждый поверженный враг, каждый новый круг ада – это опыт. Опыт, который невозможно получить простому смертному. Для чего Князь Боли готовит несметные легионы почивших душ, наученных убивать себе подобных хоть голыми руками? А самое главное, какую миссию он собирается возложить на одного несчастного грешника, и для чего подарил ему свои крылья?
Древнее существо, уничтожившее в средние века половину населения всей Европы, снова вернулось в наш мир, поставив под угрозу существование человечества. Тысячелетний некромант способен играючи извести на планете все живое, используя свою магию и достижения современной науки, и превратить землю в одно большое царство мертвецов. И только один наш современник, носитель такого же жуткого Дара способен противостоять надвигающейся угрозе. Имя ему Сергей Секирин - бывший медиум, получивший прозвище Аид за то, что едва не обрек на гибель целый многомиллионный город.
Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».
Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».
Молодой ученый проводит эксперименты по оживлению мертвых тканей. Во время отпуска он со своей невестой отправляется под Архангельск, где его посещают странные видения. Эти видения материализуются в некое искусственное создание, обладающее качествами сверхчеловека. Вернувшись в Москву, герой ставит перед собой цель изобрести состав, позволяющий не только оживлять мертвые ткани, но и уничтожать их. Этими разработками интересуются Министерство обороны и КГБ и пытаются с помощью ученого совершить в стране переворот.
Первый роман трилогии известного мастера психологического триллера Роберта Ладлэма «Тайна личности Борна» начинается с газетных сообщений о разыскиваемом полицией и разведкой международном террористе и махинаторе.Тяжело раненного Джейсона Борна подобрали в море у берегов Франции без сознания, с утраченной памятью. Врач с удивлением замечает следы перенесенной травмы мозга и пластической операции…Кто же такой Борн? Преподаватель колледжа, интеллигент, порядочный, спокойный человек? Если так, почему в нем просыпаются смутные воспоминания о загадочных и жутких вещах? Почему во время приступов горячечного бреда он шепчет странные слова, — слова, которые служат ключом к…Ключ этот открывает Борну доступ к банковскому сейфу с миллионами долларов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…