Древние ольмеки: история и проблематика исследований - [5]

Раздел 1. Из истории изучения ольмекских древностей

1.1. От первых находок до исследований конца 30-х гг. XX в.

Рис. 3. Мексиканская почтовая марка с изображением колоссальной каменной головы (по: [Clewlow et. al., 1967, p. III]).

По всей видимости, отдельные древности из районов современных мексиканских штатов Веракрус и Табаско могли попасть в Европу уже с первыми дарами Кортеса испанской короне. Первые документальные сведения об ольмекских древностях, насколько нам известно, — это информация о жадеитовых масках в музеях Мюнхена (XVIII в.) и в т. н. венгерской коллекции (XVI в.?), а также упоминание о подарке, привезенном А. Гумбольдтом в Европу из Мексики в начале XIX в.[8] Профессор Горной школы в Мехико Андрес дель Рио передал ему кельт[8] с непонятной гравировкой. Точное место находки было неизвестно, и Гумбольдт описал кельт как астекский. Этот кельт получил его имя (Humboldt Celt) и находился до Второй мировой войны в Берлинском музее[9].

Рис. 4. Первая гигантская каменная голова, опубликованная X. М. Мельгаром в 1869 г. Монумент А в Трес-Сапотес (по: [Bemal, 1969, Pi. 5]).

О местонахождении памятников некой загадочной и ранее неизвестной культуры известно с 1869 г., когда в «Бюллетене Мексиканского Общества географии и статистики» появилась статья под названием «Мексиканские древности». Ее автором был Хосе Мария Мельгар Серрано, который описал гигантскую каменную голову, осмотренную им в Трес-Сапотес (Уеапан) на сахарной плантации (рис. 4). Мельгар, в частности, сообщал: «В 1862 году я побывал в селении Сан-Андрес, штат Веракрус в Мексике, и узнал о колоссальной голове, которая была открыта несколькими годами ранее при следующих обстоятельствах. В полутора лигах от тростниковой асьенды на западных склонах Сьерра де Сан-Мартин работник асьенды при вырубке леса под свое поле наткнулся на ровную поверхность, которая напоминала дно огромного перевернутого чайника. Он известил об этом владельца асьенды, который приказал откопать предмет. Вместо чайника была открыта вышеупомянутая голова. Ее оставили на месте… во время одной из своих экскурсий я зашел на асьенду, которую мне указали, и уговорил владельца проводить меня к ней; мы пришли, и я был изумлен… без преувеличения можно сказать, что эта величественная скульптура настоящее произведение искусства… но более всего меня поразил эфиопский тип изображения. Я предположил, что в древности в этом регионе, несомненно, были негры; эта голова представляет важность, как для мексиканской археологии, гак и для мировой археологии в целом…»[10]

Спустя три года X. М. Мельгар опубликовал еще одну статью, в которой развил свою мысль о возможном африканском присутствии и влиянии на древнюю культуру в районе Мексиканского залива[11]. Идею X. М. Мельгара поддержали ряд специалистов, в частности Альфредо Чаверо. Весьма известный человек своего времени, адвокат, поэт, автор 18 театральных пьес, А. Чаверо считался также знатоком мексиканских древностей. Из-под его пера в 1887 г. вышла энциклопедическая работа по истории Мексики. Он первым объединил каменную голову из Трес Сапотес и гравированный кельт в комплекс находок и также усматривал в них негроидные черты.

В течение XIX в. значительное количество древностей из района Мексиканского залива продолжало поступать в руки европейских коллекционеров и антикваров. Среди них, безусловно, были и предметы искусства ольмекского происхождения, в т. ч. фигурки, изображавшие «плачущих» детей, портретные маски и их миниатюрные модификации, а также антропоморфные кельты (celt) и топоры (ахе) из жадеита и серпентина. Все находки отличались особым неповторимым «стилем» — своеобразным сочетанием антропоморфных и зооморфных черт. Среди наиболее известных кельтов — кельт, опубликованный А. Чаверо в 1887 г.; кельт Джорджа Кунца (Kunz Celt) (впервые упомянут владельцем находки, экспертом по минералам и драгоценным камням, без иллюстрации в 1889 г.); кельт в каталоге американских древностей Британского Музея (т. н. коллекция Кристи, 1912 г.) (рис. 5, 6), а также в каталоге Музея современного искусства в Нью-Йорке (1924 г)[12].

Судя по всему, выставки американских древностей имели значительный успех в Европе и демонстрировались в музеях многих европейских столиц. Стоит отметить, что наиболее значительной была выставка, подготовленная Мексиканским национальным музеем для экспонирования в Мадриде в 1892 г. по поводу 400-летия открытия Америки Колумбом. 4 627 экспонатов заняли четыре зала, среди них было и несколько больших фотографий гигантской головы и стелы (ныне известной как стела D) из Трес Сапотес[13].

М. Стирлинг, произведший первые целенаправленные раскопки ольмекских памятников, отмечал, что его интерес к ольмекским древностям зародился в 1918 г. после знакомства с публикацией Томаса Уилсона о древнем искусстве (там описывалась одна из небольших масок т. н. «плачущего ребенка»)[14], а окончательно сформировался именно во время поездки в Европу в 1920 г. и посещения музейных выставок в Берлине, Вене и Мадриде.

Между тем слово «ольмеки» появилось в малоизвестной короткой заметке Альфонсо Пинара, вышедшей в 1885 г. В ней автор отождествлял ольмеков с народом «тепеуа», проживавшим на границах штатов Веракрус, Идальго и Пуэбла. По его данным, местные жители называли свой язык «ульмека»