Древние германцы - [52]

и сладкого вина, когда Марий своевременно напал на них… Они сами просили нашего военачальника установить день битвы, и Марий назначил сражение на завтра же. Столкновение произошло на совершенно открытой равнине, называвшейся Раудиум. Кимвры потеряли 65 тысяч человек, римляне – менее трехсот; целый день шла резня… Бой с женами кимвров был не менее ожесточен, чем с самими кимврами, ибо они сражались с высоты своих колесниц и повозок, бросая оттуда во все стороны топоры и шесты; их смерть была не менее блистательной и славной, чем их борьба. А именно: когда Марий отказал их посольству в просьбе о даровании им свободы и жреческого сана (исполнить последнее требование было бы грехом), то они передушили и перебили своих детей; затем одни стали наносить друг другу смертельные раны, а другие повесились на деревьях или на упряжке своих повозок, сделав петли из своих волос. Король Бойориг пал, неутомимо сражаясь в первых рядах, но его смерть не осталась неотомщенной.

Третий отряд – тигуринов, которые заняли как бы в качестве резерва склоны Альп в Норике, – рассеялся в разные стороны и исчез из виду в бесславном бегстве, сопровождавшемся разбойничьими набегами [по пути его следования].

II, 30. Посланный в эту провинцию279 Друз сначала покорил узипетов, затем ускоренным маршем прошел через страну тенктеров и хаттов. Исключительно богатой добычей, взятой им у маркоманов, он украсил высокий холм, наподобие трофея. Затем он совершил одновременное нападение на самые могущественные [германские] племена – херусков, свевов и сугамбров, которые, казнив на кресте 20 центурионов, начали этим актом жертвоприношения войну. Они так твердо надеялись на победу, что заранее распределили между собою по договору добычу: херуски выбрали себе коней, свевы – золото и серебро, а сугамбры – пленных. Но все случилось как раз наоборот. Ибо победивший их Друз разделил в качестве добычи и продал их коней, скот, ожерелья и их самих. Кроме того, он повсюду расположил для охраны провинции укрепления с гарнизонами – по Мозе, Альбису и Визургису. По берегу Рейна он построил свыше 50 крепостей в виде [целой] укрепленной линии… Он открыл путь через Герцинский лес, который до тех пор не видел и не посещал никто [из римлян]. В результате в Германии воцарился такой глубокий мир, словно там переменились люди и земля, да и самый климат стал казаться более мягким, чем был раньше. Итак, не из лести, а по заслугам присвоил сенат умершему там доблестному юноше [почетное] имя, по названию покоренной провинции280, что до тех пор еще ни разу не случалось.

Но удерживать за собой провинции труднее, чем приобретать их. Их завоевывают оружием, удерживают – законностью. Кратковременна была радость римлян, ибо германцы были скорее побеждены, чем укрощены, и в командование Друза оказывали почет скорее римским нравам, чем римскому оружию.

Между тем после смерти Друза произвол, высокомерие и жестокость Квинтилия Вара281 возбудили их ненависть. Вар решался созывать судебные собрания [германцев] и вел их так неосторожно, как будто он рассчитывал усмирить необузданность варваров ликторскими прутьями282 и голосом глашатая. Между тем германцы, которых давно уже печалило то, что их мечи покрываются ржавчиной и [боевые] кони бездействуют, увидев тоги и [испытав на себе воздействие] римского права, более тяжкое для них, чем война, взялись под предводительством Арминия за оружие; а Вар был так твердо уверен в прочности мира, что на него даже не произвел впечатления рассказ одного из [германских] старейшин Сегеста, раскрывшего заговор. И вот они неожиданно напали со всех сторон на Вара, застигнутого врасплох и не опасавшегося нападения, и притом как раз в тот момент – о, как велика была его беспечность! – когда он улаживал споры перед своим трибуналом; они разграбили лагерь и разбили три легиона. Вар не пережил гибели лагеря, и его судьба и характер напоминают судьбу Павла в битве при Каннах283. Нельзя представить себе ничего более жестокого и кровожадного, чем эта битва среди болот и лесов, ничего более нестерпимого, чем издевательства варваров, особенно над римскими адвокатами… Это поражение привело к тому, что [римское] господство, которое не хотело остановиться на берегах Океана, принуждено было найти себе предел на берегу Рейна.

Аппиан

Аппиан (Ἀππιανός), древнеримский историк греческого происхождения, родился в Александрии в самом конце I века и умер около 170 года. «Римская история» написана им около 160 года. Из 24 книг дошла до нашего времени только часть. В основу его изложения лег территориально-этнический принцип с хронологической последовательностью распределения исторического материала внутри каждой территориальной единицы. В IV книге, сохранившейся в отрывках, описывается история завоевания Галлии (эта книга называется «Кельтика»); из нее взяты прилагаемые отрывки о германцах. Несмотря на некоторую осторожность, с которою следует пользоваться Аппианом, он, несомненно, использовал разнообразные и хорошие источники. Кроме того, он склонен к сопоставлению источников и к объективному их изложению.