Древнескандинавская литература - [43]

Не меньше, чем в стиле и композиции, отличие «родовых саг» от реалистических романов нового времени в трактовке пространства и времени.

В «родовых сагах» совершенно нет пейзажа, описаний природы. Если в них иногда и сообщаются сведения о ландшафте, на фоне которого что-то происходит, или о каких-то природных явлениях, то это только для объяснения описываемых событий. Так, например, если в саге говорится, что выпал снег, то это только для того, чтобы объяснить, почему человека можно было найти по его следам. Отсутствие пейзажа в «родовых сагах» тоже может быть осознано как реализм, аналогичный реализму Нового времени. Дело в том, что в литературе Нового времени пейзаж — это литературный прием, подразумевающий эстетическое восприятие природы или имеющий целью конкретизировать местность, где происходит действие, т. е. он — литературная условность (в жизни никогда не наблюдается такое подчеркнутое внимание к окружающей природе, которое подразумевает пейзаж как литературный прием!). Поэтому отсутствие пейзажа в литературном произведении может восприниматься как преодоление литературной условности и приближение к жизненной правде. В «родовых сагах» причины отсутствия пейзажа совсем другие, конечно. Отсутствие пейзажа в «родовых сагах» объясняется прежде всего тем, что описания природы как литературный прием были невозможны, пока природа была средой, из которой человек не выделял себя, пока он не противопоставлял ее себе как объект эстетического любования.

Но отсутствие пейзажа объясняется еще и тем, что местности, упоминаемые в сагах, не нуждались ни в какой конкретизации: ведь все они всегда — совершенно конкретные местности. Не случайно в «родовых сагах» упоминается множество географических названий — названия хуторов, долин, рек, ручьев, озер, фьордов, островов, мысов, заливов, холмов, гор, вершин и т. д. В одной «Саге о Греттире» (а она не самая длинная из «родовых саг») встречается около трехсот географических названий!

Сознательно создавая художественное произведение, естественно было бы назвать столько местностей, сколько необходимо дни понимания действия, и, называя ту или иную местность, иметь в виду не конкретную реальность, а некоторое обобщение, т. е. нечто вымышленное. Но те, кто писал саги, хотели возможно более точно передать факты. Они не могли выдумывать названия и всегда имели в виду вполне определенные местности, они могли, правда, перепутать эти названия, ошибиться, указывая расстояние, но, несомненно, считали, что всегда имеют в виду совершенно конкретные реальности, а не плоды своей художественной фантазии. Именно поэтому в современных исландских изданиях «родовых саг» топонимика обычно подробно комментируется. Например, если в саге упоминается какой-нибудь хутор, то указывается, существует ли он и теперь, не переменилось ли его местоположение или название, не был ли он заброшен, сохранились ли его следы и т. п. Если в саге упоминаются овраг, яма, скала и т. п., то в примечании указывается, точны ли сведения, сообщаемые о них в саге, и, как правило, оказывается, что эти сведения точны.

Каждая «родовая сага» связана с определенной местностью в Исландии, и в обзорных работах о сагах принято располагать их не в хронологической последовательности (она слишком неясна), а в последовательности, так сказать, географической. С местностями западного побережья Исландии связаны «Сага о Хёрде», «Сага об Эгиле Скаллагримссоне», «Сага о Бьёрне», «Сага о Курином Торире», «Сага о Гуннлауге», «Сага о людях с Песчаного Берега», «Сага о людях из Лососьей Долины», «Сага о Гисли», «Сага о названых братьях» и «Сага о Хаварде». С мощностями северного побережья связаны «Сага о Кормаке», «Сага о союзниках», «Сага о Греттире», «Сага о битве на хейди», «Сага о людях из Озерной Долины», «Сага о Халльфреде», «Сага о людях из долины Сварвадардаль», «Сага о Валла-Льоте», «Сага о Глуме Убийце», «Сага о людях со Светлого Озера» и «Сага о людях из Долины Дымов». С местностями восточного побережья Исландии связаны «Сага о людях из Оружейного Фьорда», «Сага о сыновьях Дроплауг», «Сага о Торстейне Битом», «Сага о людях из Речной Долины», «Сага о Храфнкеле» и еще несколько совсем маленьких саг. С местностями южного побережья, наименее населенного, связаны только «Сага о Ньяле», самая длинная и самая знаменитая из «родовых саг», и «Сага о людях с Болот». Об исландцах в Гренландии и Северной Америке рассказывается в «Саге об Эйрике Рыжем» и «Саге о гренландцах».

Только одно произведение, примыкающее по содержанию к «родовым сагам», связано со всеми населенными местностями Исландии — это знаменитая «Книга о заселении страны» (Landnámabók). В этой очень своеобразней книге рассказывается о том, как исландские первопоселенцы «брали землю», об их происхождении, их ближайших потомках и важнейших событиях в первые два века после заселения Исландии. Описание начинается с восточного края южной четверти Исландии, идет дальше в направлении часовой стрелки вокруг острова и кончается у южного края восточной четверти. В книге перечисляются все исландские первопоселенцы (около четырехсот человек), т. е. все «первые исландцы». Однако она не только перечисление, в ряде случаев она — живой рассказ о людях и событиях. Таким образом, широта охвата действительности в этой книге исключительна. Естественно, что она — важнейший источник по истории исландского народа. Книга сохранилась в пяти редакциях (XIII–XVII вв.), отношения между которыми подробно исследованы исландскими учеными.