Древнерусское предхристианство - [20]
Другое прозвище медведя «бурый, рыжий» от основы *barn-/bern– возникло лишь у северных народов Европы: литовское bёras «бурый», древнесеверонемецкое bjorn «бурый», немецкие beran «бурый, медведь», древнерусское бурый. От той же корневой компоненты произошли названия медведя в древнегерманском – Bär, Bärin и английском – bear. В области расселения германцев и славян эта основа привела к готскому bairan, ирландскому boearmen и древнерусскому барин с общим значением «человек почётного рождения, знатный». От германских bero «медведь» и hart, hard «сильный, отважный» произошло имя Bernard «сильный как медведь» и множество производных (Bernhard, Barnhard, Bernadette и пр.), от древневерхненемецкого baro «муж» через среднелатинское baro, baronis возникло французское baron. Германское прозвище медведя bär/bern и хромота перешли на почитание св. Берты (VII в.). С культом медведя связано имя английского святого Беорнвальда (Beornwald, Berenwald, Byrnwald, VIII в.), которое означает «лесной медведь». Родственные прозвища с основой *veles – древнерусские Велес, Волос, Волох, Волохатый и древнесеверогерманское Vǫlsi (аналог античного бога плодородия Приапа) – подтверждают существование общих германо-славянских истоков почитания медведя.
Более поздний, северный культ медведя отразился лишь в романогерманской топонимике: Bearna (Ирландия), Baarn (Нидерланды), Barnay, Bernay, Berne (Франция), остров Bornholm (Дания), Bern, Berrien (Швейцария), Berlin (Германия) и др.[113] Этимология названия столицы Германии «берлога» связана с праславянской основой *brlog- «логово медведя, звериная нора». Почитание медведя определило геральдику ряда европейских городов и земель: Мадрида, Брюгге, Берна, Берлина, Эзенса, Саксонии, Закарпатья, Новгорода, Старой Руссы, Ярославля, Перми и др.
Индоиранские народы называли себя «ариями» (от индоевропейского *ar-i̯-o– «свободный, знатный» и др.), единое самоназвание всех индоевропейцев, очевидно, существовавшее до их разделения в III–II тысячелетиях до н. э., неизвестно. Можно лишь предполагать, как называли себя родственные ариям протоевропейцы. Их неоднократные перемещения по Северной Евразии сопровождались ускоренными процессами этногенеза, приводили к разделению культур и языков, появлению новых протонародов и верований. В архаических культурах этнонимы были связаны с именами «родственных» существ, и своё имя протоевропейцы, вполне вероятно, отождествляли с именем почитаемой во всей Северной Евразии медведицы – мифической покровительницы людей. В недрах развивающейся солнечной религии её «ночной», «звёздный» образ был вытеснен «дневным», «солнечным».
Следы этого сложного перехода сохранились в индоиранских языках. Индоевропейское *sur вошло в санскритское название солнца sur, в имя древнеиндийского божества солнца Surya (Сурья), в наименования индуистских и зороастрийских богов sura и a-hura, в древнеперсидские sura «сильный, могучий» и khur «солнце», в хурритское hurr «солнце». От основы *sur- возникло праславянское *kur со значением «птица, воспевающая солнце; петух» (при переходе по типу сурить вино – курить вино). В древнерусском эта основа видоизменилась в чур с предположительным значением «свето-солнечный предок».[114] Во время семейных поминальных молитв огненные подобия предков-чуров являлись при сожжении в печи мелких поленьев – чурок. От корня чур- произошло междометие чур! которым чурались «ограждались» в случае опасности, а также имя былинного ясноликого Чурилы. Прилагательное вычурный, применявшееся к узору и витиеватой речи, некогда значило «ограждающий от нечистой силы». Видоизменения чур в щур привело к появлению древнерусского пращур и польского praszczur «предок».[115]
Индоевропейскую основу *sur- сохранили названия древнерусских поселений Су́рож (в Таврии, Витебской и Черниговской губерниях), Сура́ж (Брянская губерния), Сурожского (Азовского) моря, рек Су́раж (Витебская и Владимирская губернии) и др. Предполагаемое расширение *sur– в *sṷar– привело к древнеиндийскому svarga «небо» и прарусскому имени божества *Sṷarog, породившего свои воплощения на небе и на земле. «Солнце царь, сынъ Свароговъ /…/» упоминалось в «Повести временных лет»,[116] как и его почитатели сварожичи.
На западе Евразии основа *sur- была «забыта», но возникли её магические превращения: метатеза *urs- и перевертень *rus- с восстанавливаемым общим значением «солнцеподобный, огнесветлый». Их появление могло быть связано с возникновением мифа о порождённых солнечным божеством двух собратьях – первомедведе *urs («сияющий, небесный») и первочеловеке *rus («светлый, русый, рыжий»). Взаимно перевёрнутые имена символически передавали родство существ, происшедших от свето-солнечного первотворца, имя которого содержало корень
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
Что произошло в Париже в ночь с 23 на 24 августа 1572 г.? Каждая эпоха отвечает на этот вопрос по-своему. Насколько сейчас нас могут устроить ответы, предложенные Дюма или Мериме? В книге представлены мнения ведущих отечественных и зарубежных специалистов, среди которых есть как сторонники применения достижений исторической антропологии, микроистории, психоанализа, так и историки, чьи исследования остаются в рамках традиционных методологий. Одни видят в Варфоломеевской ночи результат сложной политической интриги, другие — мощный социальный конфликт, третьи — столкновение идей, мифов и политических метафор.
Автор книги – Фируз Казем-Заде, доктор исторических наук, профессор Йельского университета (США), рассказывает об истории дипломатических отношений России и Англии в Персии со второй половины XIX до начала XX века. В тот период политическое противостояние двух держав в этом регионе обострилось и именно дипломатия позволила избежать международного конфликта, в значительной степени повлияв на ход исторических событий. В книге приведены официальная дипломатическая переписка и высказывания известных политиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.