Дрессированные сучки - [40]
— Я отыщу Виктора, и он отдаст ту, которую украл… Мне необходим весь набор, чтобы вернуть полную безопасность, обосноваться на новом месте и до конца дней купаться в золоте.
— Поэтому легавые прикрыли мадам Ченг?
— Как только прошел слух, будто я не только собрала информацию, но и выпустила часть сведений на рынок, у меня появилось несколько новых врагов…
— А как ты собираешься отловить Виктора?
— Он скоро вернется, у него мало времени. Теперь это не только вопрос денег.
— Дело чести?
— Если он не предъявит дискету, его точно шлепнут — он успел взять жирный задаток. Сейчас покупатели лезут изо всех щелей, так что те, первые, боятся, что их обставят… План простой: я ловлю Виктора, вы храните дискеты. Как только все будет улажено, я с вами свяжусь. Ты получишь очень много денег.
— Думаешь, все быстро получится?
— Да что это с тобой, Луиза? Раньше ты задавала меньше вопросов!
— Раньше мне не приходилось так вляпываться — отсюда и любопытство.
— Не трепыхайся, потерпеть придется несколько дней. Главное — доверяй мне, как я тебе доверяю…
Только это и остается.
Королева-Мать послала за Соней, мы выпили виски. Она много и весело хохотала — смех не изменился, все то же жирное громогласное ржание, заставлявшее забыть и шмотки-обноски, и лицо старухи.
Она проводила нас до лестницы, прижала меня к себе на прощанье. Ее тело было теплым и крепким, объятие — искренним и трогательным.
Мне было уютно и надежно рядом с этой женщиной, и это было очень странное ощущение.
18.45
Соня плакала всю дорогу до станции метро "Горж-дю-Лу". Она напоминала мне каменную статую: лицо оставалось неподвижным, даже более жестким, чем обычно, слезы беззвучно текли по щекам. Она держала меня за руку, и мы шли по обочине, как две малолетки, сбежавшие от матери. В какой-то момент она вдруг опомнилась, сообразив, что я веду ее к метро.
— Ты рехнулась! У меня же клаустрофобия, поездом не поеду, не могу, сейчас поймаем тачку…
19.30
— Ты вроде в порядке… Не пострадала от смены режима… Только не говори, что не откладывала на черный день?!
Соня привела меня в свой номер в гостинице. Огромные окна, шелковые шуршащие, струящиеся до пола шторы, толстый, пушистый, пружинящий ковер и вид на парк Золотой Головы. Жирная буржуазная роскошь…
Присев на край кровати, Соня разувалась, цепляя носком одной туфли задник другой, совсем как мужик, вернувшийся домой со стройки после тяжелого рабочего дня. Одновременно она объясняла мне:
— Я-то сама ничего не откладываю, у меня репутация, нужно поддерживать имидж… Но я работаю, у меня есть верные старинные клиенты, знаешь, те, которые никогда тебя не бросают…
— Твои дружбаны?
— Кончай скалиться! Они меня знаешь как поддерживали в последнее время! Хочешь — смейся, хочешь — нет, но отношения шлюхи с клиентом — это тебе не хухры-мухры, тут есть и уважение, и нежность, и понимание… Меня никто никогда не жалел, врать не буду, но они и вправду были душками.
Соня заговаривалась, плевалась словами, раскачивала интонацию. Я спросила:
— Почему ты не следишь за своей речью? Во рту у тебя чертова гребаная неразбериха. Живешь в шикарном месте, и давно, а…
— Да я запросто перейду на этот их "сюсин" язык, но люди так не разговаривают, живые люди! Так одни чокнутые вкручивают другим припадочным… Чем дольше я говорю на их языке, тем хуже его понимаю.
И тут же, забыв обо мне (скорее всего, она была уверена, что я совсем не в курсе событий), она отвинтила маленькую решеточку кондиционера и сунула в нишу твердый белый квадратный конверт.
Ванная здесь была больше моей гостиной, мы легко уместились вдвоем в угловой ванне. У Сони была черная травка, очень легкая, нужно было большим и указательным пальцами завить ее веревочкой и засунуть в косячок. Мы раз десять меняли воду, чтобы была погорячее, Соня все время подливала туда какие-то загадочные, но очень ароматные снадобья. Мы болтали обо всем на свете, шевеля над водой пальцами. Соня лежала, на манер Тони Монтаны, опираясь на отведенные за голову локти. У нее были сиськи амазонки, воительницы (во всяком случае, я так их себе представляла!), тяжелые и крепкие, с почти черными сосками.
Я расспрашивала ее о важных для меня вещах: как это, когда ты хочешь? А когда течешь? А если сосешь? Она отвечала не сразу, размышляла, объясняла все очень серьезно и подробно. Я задавала вопросы, чтобы сравнивать и учиться, и делала это впервые, потому что раньше боялась выдать себя, засветиться из-за недостатка интереса и энтузиазма.
Наконец Соня встала, потянулась и заявила:
— Да ты просто издеваешься надо мной! Мы два часа базлаем о вещах, на которые ты раньше и полслова бы не потратила, так что не вкручивай, что ходишь одна с тех пор, как отвалила! Ты никому не доверяешь…
Потом мы долго валялись на кровати, обсыхая, Соня распласталась на животе, как на пляже, повернув ко мне голову и опираясь на локти. Я плюхнулась на спину и без конца скручивала нам косячки. Соня рассказывала о себе и об одном милом парне.
— Я не против поселиться с ним в маленьком хорошеньком домике… Но этого никогда не будет… Хотела бы. Но я вот такая, ему со мной будет плохо. Не умею я делать мужиков счастливыми.
В романе молодой французской писательницы, по которому был поставлен одноименный культовый фильм, показаны задворки современной Европы, скрытые блеском витрин буржуазных кварталов. Арабские районы, бары для проституток и наркоманов, дешевые фаст-фуды и прочие реалии «серой зоны» постиндустриального мира — вот сцена, на которой развертывается криминальная эпопея двух молодых женщин, доведенных до крайней озлобленности бессмысленностью и насилием, которыми наполнено существование на обочине социума. Безумная и кровавая история их похождений заслуженно было охарактеризована критиками как «европейский ответ на «Прирожденных убийц» Оливера Стоуна».
В свои тридцать с небольшим лет Виржини Депант — одна из самых модных современных французских писательниц лауреат престижной литературной премии «Флор». Первый же ее роман «Трахни меня» (Baise-moi, 1993) произвел подлинный фурор. Фильм по этому роману, снятый ею совместно с бывшей порноактрисой Корали, упрочил ее скандальную славу. «Дрессированные сучки» (Les Chiennes savantes, 1999), где сюжеты «Трахни меня» получили еще более скандальное продолжение, — уже не один год среди лидеров продаж во Франции.
В этой книге откровенных, яростных и смешных эссе Виржини Депант – по собственным словам, «больше Кинг-Конг, чем Кейт Мосс», – осмысляет жизнь современных женщин, критикует буржуазную мораль в отношении секса и раздает пощечины французскому обществу одну за другой. Используя собственный опыт пережитого насилия и проституции как отправную точку для анализа, она становится голосом тех, кто не может и не хочет подчиняться правилам.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».
Ник Хорнби (р. 1958) — один из самых читаемых и обласканных критикой современных британских авторов. Сам Хорнби определяет свое творчество, как попытку заполнить пустоту, зияющую между популярным чтивом и литературой для высоколобых".Главный герой романа — обаятельный сибаритствующий холостяк, не привыкший переживать по пустякам. Шикарная квартира, модная машина… и никаких обязательств и проблем. Но неожиданная встреча с мальчиком Маркусом и настоящая любовь в корне меняют жизнь, казалось бы, неисправимого эгоиста.
«Каникулы в коме» – дерзкая и смешная карикатура на современную французскую богему, считающую себя центром Вселенной. На открытие новой дискотеки «Нужники» приглашены лучшие из лучших, сливки общества – артисты, художники, музыканты, топ-модели, дорогие шлюхи, сумасшедшие и дети. Среди приглашенных и Марк Марронье, который в этом безумном мире ищет любовь... и находит – правда, совсем не там, где ожидал.
Роман «99 франков» представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс…Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.