Дрессированные сучки - [13]
— Ты ей не сказал обо мне, о нашем разговоре?
— Да ты что! Я вообще молчал — это ее распирало поговорить! Знаешь ведь — я тоже ненавижу заморочки. Паршиво выглядишь… Что, плохо спала?
— Ни о чем другом не могу думать.
— Ты-то здесь при чем?
— Надеюсь, что ни при чем, сильно надеюсь… Но Стеф и Лола были хорошие девки, странно видеть их в таком… таком состоянии… Видел бы ты!..
— Спасибочки, лучше даже не представлять себе, а то…
— Ладно, смотри: меня это, будем надеяться, и правда не касается, но что, если удар направлен против Организации? Какой-нибудь сбрендивший ублюдок, который ненавидит всех баб, или имеет зуб на Королеву-Мать, или еще что… Да есть чертова прорва причин затаить злобу на девиц из "Mothership". А значит, и на меня…
— Ни о чем не волнуйся, я буду поглядывать, ничего не случится. Давай, кофе готов, выпей, и все забудется.
Гийому всегда удавалось меня рассмешить. Я перестала хмуриться, расслабилась, мне стало хорошо. Что толку грызть себя, мучить вопросами? Гийом защитит меня от худшего.
Держа в обеих руках по полной до краев чашке дымящегося кофе, он шел мелкими шажками, стараясь не расплескать, поставил на низкий столик, сел в гостиной, а я пошла на кухню за сахаром.
Братец оставил дверь в свою комнату распахнутой, я услышала, что соседи снова собачатся, и отправилась послушать. По привычке.
Девушка говорила — нежно, успокаивающе:
— Ну почему ты придумываешь всякие ужасы? С чего бы мне с ним кадриться, думаешь, мне тебя не хватает?
Он отвечал холодным раздраженным тоном:
— Ты ему нравишься, еще как, он даже не считает нужным скрывать это, а ты его поощряешь!
Она тоже начала заводиться, ласковая кошечка исчезла, в голосе появились презрительно-ядовитые нотки.
— Какого хрена ты добиваешься, в конце-то концов? Напридумывал себе черт знает чего, а он ведет себя со мной как с остальными. У тебя просто глюки…
— Это ты не воображай, что будешь с ним трахаться и тебе это так сойдет, сговорчивым рогоносцем я не буду…
Я вернулась в гостиную. Гийом взял свою гитару и наигрывал какую-то раздерганную и ужасно грустную блюзовую тему.
Я села рядом, на диванчик перед окном, через которое ничего не было видно, потому что мы никогда не открывали ставен. Страх, сидевший внутри, потихоньку разжимал свои паучьи объятия, веселость возвращалась — Гийому снова удалось утешить меня. Я угнездилась на диване, забыла про остывающий кофе и позволила времени тихонько утекать сквозь пальцы.
Я прижималась к Гийому очень тесно и чувствовала жар его тела — другого мужского тепла я никогда не знала, — как же сильно я его ощущала! Он отбивал ритм ногой, четко, профессионально.
Порядок на борту, экипаж в боевой готовности.
14.30
Это был бар завсегдатаев, куда днем заходили поесть люди, работающие по соседству.
Когда я пришла, занято было всего два стола, другие еще не убрали. Раскрошенный хлеб, грязные тарелки, недопитые стаканы, переполненные вонючие пепельницы, заляпанные жиром скатерти, исписанные всякими глупостями.
У меня оставалось два часа до работы. Я села у окна.
Мирей ходила между столиками, убирая посуду привычными, сотни раз повторенными движениями. Лоб вспотел от усталости, вид напряженный и озабоченный, кожа на руках красная, как у вареного рака, от постоянного контакта с горячей водой. Волосы у нее были сколоты в пучок, несколько прядей на висках выбились и повисли. Ворот черного платья, расстегнутый до самого верха груди, открывал татуировку на ключице — розы, как на этикетке виски. Миленькая колдунья-пролетарка из коммунистической пропаганды: замечательный, надежный товарищ.
Я таки решила сходить к ней перед работой. Крюк был небольшой.
Кофе она мне принесла не сразу — доделывала что-то за стойкой, а подойдя, взглянула исподлобья и спросила, без намека на дружелюбие:
— Я заканчиваю через десять минут, подождешь?
И тут же, не дав мне времени ответить, поинтересовалась:
— К кофе что-нибудь подать?
— Коньяк.
Милая улыбка — зуб она так и не вставила, и это ей шло. Ямочки на щеках, первые морщинки в углах глаз. Не знаю, насколько сильно била ее жизнь, но она справлялась.
Мирей принесла коньяк, и я медленно потягивала его, терпеливо дожидаясь, пока она освободится, и наблюдая за ней. Мы ни разу не встретились взглядами, но она сновала по залу как ни в чем не бывало, как будто ей все по фигу.
Покончив с делами за стойкой, она подошла к хозяину — он в одиночестве читал за столиком газету, — что-то промяукала-проворковала (у нее это здорово выходило), попросила отпустить ее пораньше. Получив вольную, подошла ко мне, подмигнула. Только потом я узнала, что это просто нервный тик.
Мы вышли, и она предложила:
— Там, дальше, есть двор, тихий уголок… Пошли? Поговорим спокойно.
Я молча последовала за ней, поглядывая искоса на огромную сумку на ремне, набитую до отказа. Она пошарила внутри, достала пачку легких "Лаки страйк", предложила мне. Шла очень быстро, не глядя на меня, опустив голову, как будто кто-то где-то нас ждал.
Мы вошли в ворота какой-то клиники. Я подумала: "Холодновато, чтобы сидеть во дворе!" — но промолчала. Тут было полно чахлых деревьев и низких каменных скамеек. Мирей, судя по всему, была здешним завсегдатаем — тащила меня вперед по аллее в самую глубину, объясняя:
В романе молодой французской писательницы, по которому был поставлен одноименный культовый фильм, показаны задворки современной Европы, скрытые блеском витрин буржуазных кварталов. Арабские районы, бары для проституток и наркоманов, дешевые фаст-фуды и прочие реалии «серой зоны» постиндустриального мира — вот сцена, на которой развертывается криминальная эпопея двух молодых женщин, доведенных до крайней озлобленности бессмысленностью и насилием, которыми наполнено существование на обочине социума. Безумная и кровавая история их похождений заслуженно было охарактеризована критиками как «европейский ответ на «Прирожденных убийц» Оливера Стоуна».
В свои тридцать с небольшим лет Виржини Депант — одна из самых модных современных французских писательниц лауреат престижной литературной премии «Флор». Первый же ее роман «Трахни меня» (Baise-moi, 1993) произвел подлинный фурор. Фильм по этому роману, снятый ею совместно с бывшей порноактрисой Корали, упрочил ее скандальную славу. «Дрессированные сучки» (Les Chiennes savantes, 1999), где сюжеты «Трахни меня» получили еще более скандальное продолжение, — уже не один год среди лидеров продаж во Франции.
В этой книге откровенных, яростных и смешных эссе Виржини Депант – по собственным словам, «больше Кинг-Конг, чем Кейт Мосс», – осмысляет жизнь современных женщин, критикует буржуазную мораль в отношении секса и раздает пощечины французскому обществу одну за другой. Используя собственный опыт пережитого насилия и проституции как отправную точку для анализа, она становится голосом тех, кто не может и не хочет подчиняться правилам.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».
Ник Хорнби (р. 1958) — один из самых читаемых и обласканных критикой современных британских авторов. Сам Хорнби определяет свое творчество, как попытку заполнить пустоту, зияющую между популярным чтивом и литературой для высоколобых".Главный герой романа — обаятельный сибаритствующий холостяк, не привыкший переживать по пустякам. Шикарная квартира, модная машина… и никаких обязательств и проблем. Но неожиданная встреча с мальчиком Маркусом и настоящая любовь в корне меняют жизнь, казалось бы, неисправимого эгоиста.
«Каникулы в коме» – дерзкая и смешная карикатура на современную французскую богему, считающую себя центром Вселенной. На открытие новой дискотеки «Нужники» приглашены лучшие из лучших, сливки общества – артисты, художники, музыканты, топ-модели, дорогие шлюхи, сумасшедшие и дети. Среди приглашенных и Марк Марронье, который в этом безумном мире ищет любовь... и находит – правда, совсем не там, где ожидал.
Роман «99 франков» представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс…Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.