Драмы и секреты истории, 1306-1643 - [61]

Бубновая дама — Прекрасная Елена,

Бубновый валет — граф Фландрский,

Трефовый король — граф де Бовэ,

Трефовая дама — Мелузина,

Трефовый валет — Парис,

Червовый король — герцог Лангрский,

Червовая дама — Венера,

Червовый валет — Парис,

Пиковый король — герцог Реймсский (Реньо де Шартр, архиепископ Реймсский),

Пиковая дама — Девственница (Жанна),

Пиковый валет — Жан д’Олон (оруженосец Жанны).

Надо пояснить, что если Жанне дали роль пиковой дамы, иными словами — библейской Юдифи, которая отсекла голову Олоферну, полководцу Навуходоносора (Книга Юдифи: XIII, 10), — ведь Юдифь — это имя, которое в игральных картах носит пиковая дама, — то это в память о некоем Франке д’Аррасе, которому она приказала отрубить голову: «И даже названная Девственница приказала отрубить голову названному Франке д’Аррасу» (См.: Ангерран де Монстреле. Летопись, гл. 84). Как видим, Девственница покладистостью не отличалась: «Когда кто-нибудь из ее людей совершал ошибку, она изо всех сил колотила его своей дубинкой» (см.: «Дневник парижского горожанина»). Не будем же удивляться тому, что пиковая дама наших карточных колод не приравнивается к червовой даме…

Карл VII предоставил Жанне и еще одну, последнюю привилегию: право помилования. Его мог осуществлять только сам король. Таким образом, за всю историю Франции такая привилегия исключительного характера была предоставлена лишь однажды кому-то помимо царствующего монарха, и, что еще важнее, женщине, которая даже не исполняла обязанностей регента.

Так вот, Карл VII предоставил Жанне эту необычайную привилегию, иона воспользовалась ею в пользу Артура, графа Ришмона, который в 1425 г. был коннетаблем Франции, а впоследствии стал герцогом Бретонским. Коннетабль Франции в 1425 г., уволенный с этого поста и попавший в опалу в 1427 г. из-за происков Ла Тремоя (которому он между тем покровительствовал), он вновь оказался в милости в 1429 г. после победы под Патэ, заслуга которой была приписана Жанне.

Ришмон умолял Девственницу о помиловании, стоя перед ней на коленях, в то время как Жан д’Алансон, «принц крови», кузен короля и все присутствовавшие при этом сеньоры также просили ее использовать это право по отношению к данному просителю. Этот красноречивый факт присутствует в тексте Процесса (IV), в Летописи Девственницы, в которой воспроизводится текст «Деяний французских знатных лиц», завершающийся 1429 г… Таким образом, эта живописная подробность была отмечена уже в то время, к которому она относится.

Она весьма примечательна. Можно ли представить себе подобную сцену, подобное унижение для вельможи такого масштаба, наследника Бретонского герцогства, на коленях умоляющего пастушку, лишенную даже фамилии?

На следующий день после официального представления при шинонском дворе Жанна беседовала с Карлом VII. Она сидела рядом с ним, что уже весьма удивительно. Появился молодой герцог Алансонский, Жан. «Кто это такой?» — спросила Жанна без всякого смущения. Король ответил: «Это мой кузен д’Алан-сон». Жанна вела себя и бесцеремонно, и благожелательно: «Добро вам пожаловать! Чем больше будет нас, в ком течет кровь Франции, тем лучше…» И отныне она обращалась к Жану Алансонскому в нежных выражениях: «Мой милый герцог…», «Мой прекрасный герцог…».

К тому же в своей книге «Истинная Жанна д'Арк» Жюль д’Эролль напоминает, что, когда Девственница вернулась в Шинон из освобожденного Орлеана, король Карл VII «обнял ее, каковая честь оказывалась лишь знатнейшим вельможам» (указ. соч.).

Слово «обнял» очевидным образом означает объятие, смысл которого тут, надо полагать, ясен без пояснений (франц. термин «аccolade» означал «торжественный акт посвящения в рыцари». — Прим. перев.). Однако необходимо уточнить, что это почти ритуальное объятие допускалось только между мужчинами и при французском дворе государь жаловал им лишь некоторых знатнейших вельмож, к которым он также обращался, называя их «кузен», как это имело место по отношению к владыкам де Шабанн, учитывая их родство с каролингской династией. Для такого обращения требовались некие семейные узы. Такое объятие по отношению к Жанне недвусмысленно говорит о том, что Карл VII считал ее своей родственницей…

Ходили слухи о том, что на самом деле она была юношей, а некоторые сомневались в ее девственности, учитывая резкие, мальчишеские манеры. Тогда было решено проверить ее пол и ее девственность.

Если бы речь шла о простой, безымянной ясновидящей пастушке, призвали бы акушерку, которая в замке обслуживала служанок, фрейлин и пр. Поступили совсем иначе. Гинекологический осмотр Жанны был произведен королевой Иоландой Анжуйской, тещей Карла VII, которой помогала супруга Рауля де Гокура, губернатора Шинона. При этом присутствовали различные фрейлины. В летописи сообщается, что «Девственница была тайно осмотрена и обследована в самых потайных местах ее тела, увидена и изучена». На процессе, оправдавшем ее, ее оруженосец Жан д’Олон сообщил, что королева Иоланда и ее фрейлины заявили, что то была «доподлинная и ненарушимая девственница, в которой не обнаруживалось никакого повреждения или нарушения».