Драмы и секреты истории, 1306-1643 - [41]

Действительно, «цари римлян» правили с 754 по 509 г. до н. э. от Ромула до Тарквиния Гордого, еще до республики и задолго до империи, то есть в течение двух с половиной веков.

Риенци правил Римом семь месяцев, а затем вынужден был покинуть этот город и искать прибежища у короля Богемского, который подло выдал его Клименту VI. На протяжении нескольких лет ему пришлось выносить все тяготы плена в застенках папского замка в Авиньоне. На свободу он смог выйти лишь благодаря вмешательству Петрарки и уже в период понтификата Иннокентия VI, пришедшего на смену Клименту VI. Иннокентий VI отправил его после освобождения в Рим с целью противоборства там новому трибуну Барончелли.

Нужно сказать, что уже в свою бытность римским трибуном Риенци допускал всякого рода экстравагантности. Как-то раз он выкупался в купели храма Сен-Жан-де-Латран, а потом вышел к народу и возвестил, что, дескать, таким образом, посредством его и в его лице Рим был отмыт от всех своих грехов. Потом, надев сразу семь корон, символизировавших семь даров Святого Духа, и указав острием своей шпаги на четыре стороны света, торжественно провозгласил: «Все это принадлежит мне…» Узнав об этих выходках, Климент VI поспешил направить в Рим в качестве легата кардинала Бертрана де Дрё с целью призвать Риенци к порядку. Трибун встретил его неприветливо, и легат уехал в Монтефиасконе, где и состоялось неизбежное отлучение Риенци от церкви. 15 декабря Риенци был изгнан из Рима, а Бертран де Дрё восстановил там власть сената. Несколько месяцев спустя в Рим вернулась аристократия, а с ней — новые волнения и восстания. В 1351 г. в результате мятежа в Капитолий пришел новый трибун Барончелли, и все началось сначала. Но тут умер Климент VI, и на смену ему явился Иннокентий VI. Тогда наступили перемены.

Для начала Иннокентий VI назначил легатом Италии испанского кардинала Жиля Альвареса д’Альборноса, которому удалось созвать в Монтефиасконе с 30 сентября 1354 г. многочисленную ассамблею сеньоров и представителей коммун и побудить их дать присягу церкви. Кроме того, договорившись заранее с властями Флоренции и Сиены, он заручился помощью Жана Висконти, правителя Милана и Болоньи, и, одержав трудную победу над Жаном де Вико, отвоевал все папские владения, то есть Рим с прилегающими к нему северными и южными провинциями. Его военная слава расчищала ему путь и помогала побеждать.

Несколькими днями позже Никола де Риенци был растерзан римской толпой, а его бренные останки были сожжены на могиле императора Августа.

Итак, мы начинаем постигать тайну этих двух исторических лиц — папы Иннокентия VI и трибуна Кола де Риенцо.

По происхождению Иннокентий VI был французом. Его настоящее имя — Этьен Обер. Он родился в провинции Лимузен, служил епископом Клермонским. На папском престоле он пробыл 10 лет, с 1352 по 1362 г. Как уже говорилось, он был уроженцем Лимузена и многим в своей карьере был обязан дому Шабаннов, одному из семи французских семейств, имевших право носить титул «кузенов короля». Род Шабаннов всегда хранил верность королям Франции. Позднее его представители вошли в партию Арманьяков. Кроме того, Иннокентий VI очень подозрительно относился к вооруженным отрядам, появлявшимся то здесь, то там и часто пытавшимся пересечь Прованс. Уже в 1358 г. эти банды захватили Комта, окружили Авиньон, и папа вынужден был вступить с ними в переговоры. В 1360 г. их ряды пополнились солдатней, отпущенной на волю после подписания Бретиньинского договора. Они заняли мост Святого Духа и отрезали Авиньон от всего внешнего мира. Для того чтобы они убрались восвояси, им пришлось заплатить 11 500 золотых флоринов. Видимо, появление Джаннино во главе маленькой армии насторожило Иннокентия VI по двум причинам: в силу его преданности королю Франции и вследствие недоверчивости, которую он испытывал в отношении кондотьеров, пришельцев из-за гор, особенно тех, которые, как они утверждали, действовали с благословения Кола де Риенцо. На самом деле так оно и было.

Что касается вышеупомянутого Кола де Риенцо, разумеется, это он придумал всю историю с Иоанном I Посмертным, которого якобы подменили сыном Мари де Крессэ и того самого Гуччо, племянника ломбардского банкира. Так как, если бы в эту удивительную историю поверили политические власти того времени (а она была принята как Сиенской Республикой, так и королем Людовиком I Венгерским), она отодвинула бы на второй план претензии самого Риенци на то, что он был родным сыном императора Генриха VII. Его утверждение обрело бы достоверность рядом со столь невероятной историей, признанной за правду. А признание его собственных претензий облегчило бы ему доступ к королевской власти в Риме при содействии партии гиббелинов.

Наконец, если бы военная авантюра Джаннино увенчалась успехом, ломбардские банкиры и еврейские финансисты получили бы назад свое добро, которое было у них в свое время так нагло отобрано последними королями Капетингами. В случае успеха они обязались отблагодарить Кола де Риенцо, что, учитывая его потребность иметь преданную, регулярно оплачиваемую армию, представляло в те времена неоспоримые преимущества.