Драмы и комедии - [126]

Н а г е л ь. Заплакал.

К у н ц. Вы добились от него чего-нибудь?

Н а г е л ь. Не успел. Он потерял сознание. Теперь уже, наверное, оправился.

К у н ц. Может, мы сразу им и займемся?

Н а г е л ь. Можно. (Нажимает кнопку.)

Входит  с о л д а т.

Привести сюда Скробата!

С о л д а т  козыряет и уходит.

Теперь вы догадываетесь о моем замысле, господин полковник?

К у н ц. Его еще надо осуществить.

Д в а  с о л д а т а  вводят  С к р о б а т а, также истерзанного пыткой.

Н а г е л ь. Садитесь, господин Скробат.

Солдаты опускают Скробата на стул.

Мы прошлый раз не закончили нашу беседу.

С к р о б а т. Я ничего говорить не буду.

Н а г е л ь. А мы будем просить, чтобы вы говорили. Вы знаете, как мы умеем просить.

С к р о б а т. Опять пытать! Лучше сразу убейте. Застрелите или повесьте.

Нагель украдкой подмигнул Кунцу.

К у н ц. Может быть, еще под наркозом вас в ад отправить?

Н а г е л ь. Разрешите мне, господин полковник.

Кунц кивает головой.

Мы знаем стойкость коммунистов, господин Скробат. Они готовы умереть за свое дело, мы в этом не раз убеждались. Но стоит ли дело такого самопожертвования? Может быть, оно безнадежно? Вы человек интеллектуально развитый, и я советую вам серьезнее подумать об этом. Как вы думаете, кто победит в войне?

С к р о б а т. Не знаю.

К у н ц. А вы взгляните сюда. (Показывает на карту, на которой обозначена линия фронта.)

Н а г е л ь. Где была линия фронта, когда мы вас настигли?

Скробат молчит.

Я вам напомню: на Днепре. А сегодня? Вон где: под самой Москвой.

С к р о б а т. Наполеон даже в Москве был.

Н а г е л ь. Пример неудачный. У Наполеона не было танков и самолетов.

К у н ц. Ваш Сталин говорит, что дело ваше правое и вы победите. Но не заклинания решают дело, а реальная сила, боевая техника. А результаты налицо. (Показывает на карту.)

Н а г е л ь. Неужели у вас и после этого осталась какая-нибудь надежда на победу?

К у н ц. Он не так наивен. Ответственность перед партией — вот что пугает его.

Н а г е л ь. Этого ему уже нечего бояться.

К у н ц. Скоро не будет ни вашей партии, ни самого Сталина. Можете считать, что их уже нет. Вы можете распоряжаться своей судьбой, не боясь никакой ответственности.

С к р о б а т. Чего вы от меня хотите?

Н а г е л ь. Очень немногого.

К у н ц. Вы будете вести подрывную работу против немецких захватчиков.

Н а г е л ь. Возможно, что существует подпольный горком или другая коммунистическая организация. Вам надо будет войти в нее.

К у н ц. Не вызывая подозрений.

Н а г е л ь. Возьмете на учет всех коммунистов.

С к р о б а т. Я не могу сделать этого.

К у н ц. Почему?

С к р о б а т. Я беспартийный.

К у н ц (Нагелю). Разве?

Н а г е л ь. Нам это известно. Но исключили вас из партии уже после того, как началась война.

К у н ц. За что исключили?

Н а г е л ь. За невыполнение партийного задания. Ему поручили эвакуировать завод, а он сбежал. Но произошло это не здесь. Здесь об этом не знают.

К у н ц. А если и встретится кто, скажете, что исключение было ошибочным и ошибка исправлена.

Н а г е л ь (показывает Скробату документ Даниловича). С таким вот документом доверие вам обеспечено. Посмотрите, чьи здесь подписи.

К у н ц. Наши специалисты сделают точно такой.

С к р о б а т. Я не давал на это согласия.

К у н ц. Я же говорил, что он ответственности боится.

С к р о б а т. Кроме страха, есть еще совесть.

Н а г е л ь. Совесть — это нечто весьма неопределенное. Логика, дорогой мой, логика. Вот чем нужно руководствоваться в жизни.

К у н ц. У вас есть семья?

С к р о б а т. Была.

Н а г е л ь. Ваша семья жива.

С к р о б а т. Утешаете, чтобы сговорчивее был.

Н а г е л ь. Жена Женя, сын Валерик, дочь Надя. Живут в деревне у сестры вашей жены.

С к р о б а т (взволнован). Действительно живы?

Н а г е л ь. И здоровы. Не беспокойтесь, мы их без внимания не оставим.

С к р о б а т. И их тоже… будете истязать?

К у н ц. Их судьба зависит от вас.

Скробат сидит подавленный.

Н а г е л ь. Вид у вас неважный. Мы дадим вам отдохнуть, чтобы все это зажило.

К у н ц. Ногти черные. Это результат…

С к р о б а т. Вашей беседы со мной.

Н а г е л ь. Мои ребята нечаянно дверью прихлопнули. Пустяки, новые вырастут. Жить будете у одной интересной женщины. Пирожками торгует и вас будет подкармливать. Иногда мы будем брать вас с собой… к вашим знакомым в гости. А чтобы вас не узнали, будете надевать вот эту штуку. (Достает из шкафа черный плащ с капюшоном, в котором прорезаны отверстия для глаз.) Очень удобная вещь. (Надевает на себя плащ.) Вы их видите, а они вас нет.

С к р о б а т (в ужасе). Я не хочу быть предателем!

К у н ц (с раздражением). Осел.

Н а г е л ь. Вам же господин полковник объяснил…

С к р о б а т. Я не могу. Не требуйте этого!

Кунц и Нагель переглянулись.

К у н ц. Черт с ним, пусть подыхает.

Н а г е л ь. Мои парни еще поговорят с ним. (Звонит.)

С к р о б а т. Убейте меня здесь! Я не уйду отсюда.

Н а г е л ь. Выведут.

С к р о б а т. Звери фашистские! Собаки бешеные. И Гитлер ваш — собака. Подохнете вы вместе с ним.

Кунц в ярости хватает пистолет. Нагель делает ему знак.

К у н ц (опускает пистолет и, улыбаясь, грозит Скробату пальцем). Легкой смерти ищешь? Не выйдет.

Н а г е л ь. Провокация не удалась.