Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны - [34]
«Ну, на такой глубине волну не слишком-то поднимешь…» Успел подумать я, но практически сразу же понял, что ошибаюсь. Волна и в самом деле получилась не слишком великой, вот только она не бежала к берегу – она стояла на месте, словно ожидая какой-то команды или… подмоги. А со стороны озера к этой ожидающей волне начали подкатывать все новые водяные валы, наполняя волну невиданной мощью.
Несколько секунд я наблюдал за происходящим, а затем в свою очередь начал читать заклинание, наиболее, по моему мнению, подходящее для данного случая.
В этот момент луна снова спряталась за набежавшим облаком, а водяной вал высотой метра в три, дрогнул, стеклянно блеснув темным лаком ночи, и, наконец, медленно тронулся в сторону берега, глухо ворча и постанывая от собственной тяжести!
Именно в этот момент я произнес заключительные слова своего заклинания и бросил поднятые ладони вниз, словно припечатывая к земле сказанное. Мокрый песок под моими ногами мгновенно промерз до состояния камня, а эта ледяная корка стремительно сбежала в воду, сковывая, промораживая ее до самого дна.
Сосредоточенный на своем магическом выдохе, на преобразовании окружающей меня дикой Силы, я тем не менее внимательно наблюдал, как навстречу медленно катящемуся валу скользит стремительно расширяющаяся полоса недвижного, покрытого мелкой изморозью льда.
Вот они столкнулись, и ледяная корка нисколько не теряя своей стремительности начала карабкаться вверх по наступающей, разгоняющейся волне. Несколько секунд было неясно, сможет ли мое заклинание проморозить вставшую дыбом, огромную массу воды, или же накатывающийся вал раздробит ледяной панцирь и обрушится всей своей тяжестью на прибрежный песок, сметая на своем пути все и вся. Лед у подножья волны трескался, скалывался, лопался, пропуская сквозь себя струйки, фонтанчики, водопадики, но тут же схватывался еще более мощными пластами, сковывал воду, и она повисала на образовавшемся торосе причудливыми, безобразными потеками.
Наконец стена воды остановилась, превратившись в стену льда, хотя сила чужого колдовства все гнала и гнала воду озера к берегу. А я силой своего заклинания гнал навстречу этой воде дикую магическую Силу, преобразованную в Холод, в Стужу, в Мороз. Прибывавшие массы воды стремились перехлестнуть через вставшую на их пути ледяную плотину, и, встречая удар Холода, ласку Стужи, цепенели на ее вершине. Плотина стремительно росла, закрывая ночное небо, гася звезды!
Борьба наша с самого начала была не совсем равной – воды в озере, конечно, было очень много, но дикой, неорганизованной магической Силы в этом мире было не в пример больше! Скоро почти вся вода озера была поставлена вертикально, ледяная стена выросла метров до двадцати, а о ее толщине я имел весьма смутное представление.
И тут снова выглянула луна, пронзив ледяную плотину своим серебряным светом. В самом центре плотины виднелось огромное темное пятно.
Я не успел сообразить, чтобы это такое могло быть, как лед в этом месте треснул, его осколки посыпались на наледь, и в образовавшуюся дыру… просунулась огромная голова, покрытая длинными, темными, чуть в зелень космами. Сквозь эти жуткие космы проблеснули багровые блики зрачков, и снова раздался шипящий голос:
– Не радуйся колдун, мы еще встретимся!!! Бойся воды!! Бойся любой воды – от моря до глотка!! Даже дождевая капля может убить тебя!! Бойся!!! Бойся!!! Бойся!!!
Я повернулся спиной к озеру и медленно пошел к деревьям, за которыми стояли мои спутники, а в спину мне неслось шипяще-хрипловатое не то предупреждение, не то проклятие – «Бойся!!!»
У самых деревьев я остановился и, повернувшись к озеру, проговорил:
– Извини, я вынужден оставить тебя в таком положении до утра… – и с усмешкой добавил, – …смотри не простудись!
И тут, словно в ответ на мои слова, из-под деревьев донесся еще один шипящий голос, только на это раз донельзя испуганный:
– Ты что?! Это ж Водяной Шишок, разве можно его так дразнить?!
На вынырнувшей из-за ствола физиономии Володьши был написан непритворный ужас.
Я в ответ пожал плечами и повторил фразу, недавно сказанную водяным:
– Он сам напросился!
– Даже если и напросился, так его тоже понять надо!.. – Не согласился со мной Володьша. – Он своих лоскотух защищал… Ты ж их в самом деле… того… пришпарил!
– Но не мог же я допустить, что б «пришпарили» Макаронина! – Возмутился я.
Юрка, приплясывая за кустиками, натягивал штаны. Услышав мои последние слова, он поднял голову и бодренько заявил:
– Да никто меня и не собирался «пришпаривать»! Девочки хотели, что б я им компанию составил – купанье под луной в дамском обществе очень стимулирует!
Тут уж, признаться, меня просто зло взяло! Остановившись, я сунул руки в карманы джинсов, оглядел рослого Макаронина самым презрительным из имевшихся в моем арсенале взглядов и как можно холоднее произнес:
– Договорились, Макаронина, следующий раз я не стану вмешиваться в твои водные процедуры, и пусть столь любимое тобой «дамское общество» застимулирует тебя до… полного паралича!
Видимо, даже до этого непробиваемого дылды дошел мой высокий сарказм. Перестав приплясывать, он встал на обе ноги, втоптав при этом в траву одну штанину, и чуть растерянно проговорил:
Он – тот, кто должен сыграть до конца фугу для двух клинков, двух миров и одного магистра, и тогда рухнет заклятие Аримана, закольцевавшее два мира…Он – тот, кто однажды заснул – и очнулся ото сна уже в Разделенном Мире. В Мире, где он обладает Мечом Поющим и Кинжалом Молчащим. В Мире, где, как нигде более, сильна власть колдовства. Так начинается его путь. Путь УЧЕНИКА, в крови и опасности ставшего МАГОМ…Он отправляется в путь. Отправляется по кровавому следу горстки земных магов, сгинувших во мраке и погибели Разделенного Мира.Отправляется – в надежде лишь на свою удачу и отвагу…Ибо – велика, страшна Сила Тьмы, но то, что не одолеть мечом, одолеть возможно силою магии.
Он – тот, кто должен сыграть до конца фугу для двух клинков, двух миров и одного магистра, и тогда рухнет заклятие Аримана, закольцевавшее два мира…Он – тот, кто однажды заснул – и очнулся ото сна уже в Разделенном Мире. В Мире, где он обладает Мечом Поющим и Кинжалом Молчащим. В мире, где, как нигде более, сильна власть колдовства. Так начинается его путь. Путь ученика, в крови и опасности ставшего магом…Но – вновь открывается путь меж миром нашим и Миром Разделенным. Открывается для магов Земли, посланных Советом на поиски книги-фуги и двух клинков – на поиски Вещей Силы, – коим подсильно разрушить Проклятие Аримана.
Он – тот, кто должен сыграть до конца фугу для двух клинков, двух миров и одного магистра, и тогда рухнет заклятие Аримана, закольцевавшее два мира… Он – тот, кто однажды заснул – и очнулся ото сна уже в Разделенном мире. В мире, где он обладает Мечом Поющим и Кинжалом Молчащим. В мире, где, как нигде более, сильна власть колдовства. Так начинается его путь. Путь ученика… Но чем же продолжится путь Ученика? Попыткой спасти похищенного ребенка в мире нашем, земном? Или – попыткой отыскать исчезнувшего сына в странном мире Многоличья, где обитатели изменяют свой облик согласно таинственным магическим законам? Две миссии сплетены в одну.
…И прогремел над лесом гром, и небо стало уже не голубым – оранжевым, и солнце, уже не золотое – зеленое! – упало за горизонт. Так начались приключения четверых молоденьких ребят, участвовавших в ролевой игре – и не сразу понявших, сколь короток Путь из мира нашего – в мир другой.В мир, где «Гэндальф», «Фродо», «Тролль Душегуб» и «Эльфийка Эльнорда» – уже не прозвища, но – имена. Имена воителей. В мир, живущий по закону «меча и магии». В мир, где королеву возможно обратить телом – в вампира, душою же – в призрака… В мир, где «погибшие души» вселяются Епископом-чернокнижником в искусственные тела безжалостных Рыцарей Храма…В этом мире то, что четверо друзей считали игрой, станет – реальностью…
Он – тот, кому предназначено избыть древнее проклятие Властителя Тьмы Аримана.Он – тот, кто должен сыграть до конца фугу для двух клинков, двух миров и одного магистра, и тогда рухнет заклятие Аримана – заклятие, закольцевавшее два мира.Он – тот, кто был рожден на Земле. Тот, кто однажды заснул – и очнулся ото сна уже в Разделенном мире. В Мире, где он обладает Мечом Поющим и Кинжалом Молчащим. В мире, где, как нигде более, сильна власть магии, колдовства, ведовства. Так начинается его путь. Путь ученика...
…И прогремел над лесом гром, и небо стало уже не голубым – оранжевым, и солнце, уже не золотое – зеленое! – упало за горизонт.Так начались приключения четверых молоденьких ребят, участвовавших в ролевой игре – и не сразу понявших, сколь короток Путь из мира нашего – в мир другой.В мир, где «Гэндальф», «Фродо», «Тролль Душегуб» и «Эльфийка Эльнорда» – уже не прозвища, но – имена. Имена воителей. В мир, живущий по закону «меча и магии». В мир, где судьба такова, какой сделает ее веление могущественного Черного мага, играющего людьми как пешкамиВ мир, где в замки властителей приходит новое Зло, которому пока что не подберешь даже имени.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Лучших из лучших призывает Ладожский Князь в свою дружину. Из далеких селений спешат на его зов избранные. Но полон путь опасностей и неведомых страхов – лесные и водяные духи, нечисть и оборотни заступают дорогу отважным избранникам Князя. Далеко, за грань реальною, за кромку мира уходят герои, чтобы отобрать жертву у всесильного и безжалостного Триглава. Есть ли что-то на свете, чего не одолеют бесстрашные витязи Белеса? Все осилит отважное и любящее сердце, когда впереди его ждет светлая ЛАДОГА.
И весёлое ж место — Берендеево царство! Стоял тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии — Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно солнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо… Плывут тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла… Сияет тут красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая — боярышня Шалава Непутятична…Одна беда: солнышко светлое, катавшееся по небу справно и в срок, вдруг ни с того ни с сего осерчало на берендеев — и вставать изволит не вспозаранку, и греть-то абы как.
В этом мире на равных сосуществуют эльфы, орки, вампиры, оборотни, люди, рожденные в нем, – и люди, занесенные в него из далекого будущего.Здесь воюют беспрерывно, а ненавидят с наслаждением и со вкусом – северные земли напирают на южные, люди и оборотни грызутся, как одержимые, а представители Старших народов плетут хитрые интриги, намереваясь поставить, наконец, на место представителей народов Младших.Здесь начинается история лихого парня по прозвищу Квазимодо – бродяги, авантюриста, непревзойденного бойца и ловкого вора.
Они приходили с моря, воины, не знавшие ни жалости, ни страха смерти. Пестрые паруса их драккаров заметны были издалека. И когда такой парус поднимался над горизонтом, жители прибрежных селений в страхе бежали, спасая свою жизнь. Об их отваге, мужестве, жестокости и ярости ходили легенды. Они жили войной и ради войны. Их хранили суровые асы. Им помогали светлые альвы и темные йотуны. Их души уносили с поля боя златокосые валькирии. Их называли героями и варварами, пиратами и волками Севера. Но сами они звали себя — Викинги.