Драконья кровь - [6]

– А вот это другое дело! – впервые за все время разговора улыбнулся Ричард, сразу же будто помолодев лет на десять-пятнадцать. – А то все рыцари, понимаешь, битвы… А у рожай неубранный в поле стоит. А ну как погода переменится до срока, тогда что? Ладно, пойду я, пожалуй, и так заболтался тут с тобой. Завтра вставать ни свет ни заря… Спокойной ночи, Эдуард! А насчет тренажера все же подумай!

– Спокойной ночи, дядя!

Несколько секунд юноша чутко прислушивался к удаляющимся шагам в коридоре, потом встал, на цыпочках подошел к двери, поплотнее прикрыл ее и, вернувшись в кресло, вновь нахлобучил на голову еще теплый шлем. Через минуту его верное «седло» уже неслось на врага через непроглядную ледяную черноту космоса.

2

Эдуард

Заглушив двигатель комбайна, Эд распахнул изогнутую полупрозрачную дверцу и, по пояс высунувшись из кабины, оглянулся на обработанный участок поля. Ровные ряды аккуратных соломенных копен и пузатых, наполненных обмолоченным зерном бункеров тянулись до самой лесополосы. Все как положено: десять копен на один бункер. Повернув голову, юноша перевел взгляд туда, где колосились еще неубранные высокие, в рост человека, золотые хлеба, на глазок прикинул площадь. Нет, до вечера никак не управиться, даже если вовсе отказаться от законного полуденного перерыва. Ну и ладно, все равно идем с опережением графика – закончим завтра. Комбайну, вон, тоже остыть не помешает, да и с ребятами договорился пересечься в обед…

Прихватив из кабины сумку-термос, Эд ступил на верхнюю ступеньку лестницы, захлопнул дверцу и ловко спустился на землю. День был не жаркий: солнце не без труда пробивалось сквозь затянувшую небо белесую дымку, приятно пахло скошенной травой и зрелым хлебом. По свежеубранному полю, не обращая никакого внимания ни на раскаленный комбайн, ни на его молодого пилота, деловито вышагивали сытые сороки, лениво высматривая не попавшие в бункер зерна.

Закинув сумку на плечо, Эд зашагал к меже. Там углом к углу сходились сразу четыре участка – их с дядей Ричардом, Витьков, Янин и Русланов. Межевым знаком служила высоченная, метров в двадцать, металлическая колонна, прозванная в народе за свой наклон Пизанской – в честь какого-то допотопного не то храма, не то дворца Ветхого мира – дядя как-то рассказывал подробнее, но Эд не очень хорошо запомнил. Вроде бы та, оригинальная колонна, медленно падала на протяжении веков, пока, наконец, в один прекрасный день не рухнула окончательно. Эта, напротив, несмотря на свой наклон в добрых пять градусов, стояла словно влитая. Согласно местной легенде, когда-то она была составной частью воздвигнутой еще во времена Гегемонии общепланетарной системы обороны от Драконов – откуда и второе ее название: Драконий столп. Действительно, таких столпов по окрестным полям были разбросаны десятки, если не сотни. Года не проходило, чтобы какой-нибудь любопытный энтузиаст не попытался просверлить в них отверстие (бытовало утверждение, что внутри колонна полая) или хотя бы соскрести на пробу образец металла. Даже сам барон как-то изволил полюбопытствовать, пожаловал с целой оравой умников-специалистов. Насколько Эд знал, ни у кого ни разу ничего не вышло, не исключая и Его Милости барона. Так и торчала Пизанская колонна посреди поля, неподвластная ни человеку, ни природе – не тронутая коррозией, служа удобным разграничительным знаком между соседскими участками.

Одновременно с подошедшим к меже Эдом с противоположной стороны к столпу прямо на комбайне подкатил Витек. Комбайн у них с отцом был старый, видавший виды – не чета новенькому дядиному, но ресурс его у них жалеть почему-то было не принято, гоняя туда-сюда вхолостую чуть ли не как разъездную машину. Проехать лишний километр по уже убранному участку – вообще не вопрос. При этом, как ни странно, дела у семьи шли вполне сносно, не хуже других, и закупить новую технику они явно себе позволить могли. В кредит так уж точно. Но, видно, не хотели.

– Привет, Эд! – крикнул Витек, скатываясь вниз по лесенке. Волосы его были растрепаны, лоб и щека перепачканы чем-то черным, на рукаве рабочего комбинезона от кисти до самого локтя красовалось свежее масляное пятно. Дверца кабины, естественно, так и осталась приоткрытой. – Что, Янки еще нет?

– Вон, чешет через поле, – указал юноша на приближающуюся девичью фигуру.

– Привет, Янка! – замахал руками Витек, оббежав комбайн.

– Снова где-то измазался? – бросила та вместо приветствия, едва подойдя.

– Да ерунда, маслопровод потек! – отмахнулся Витек.

– У тебя все всегда ерунда! Лицо хоть вытри… – недовольно поморщилась девушка. – Привет, Драконья Кровь!

Это уже предназначалось Эду. Драконья Кровь было его старым детским прозвищем. Лет в пять или шесть, забравшись в зарос ли рыжей малины, он весь перепачкался густым соком, а когда спросили, что это с ним такое, заявил, что бился смертным боем со страшным злым Драконом, и это, мол, драконья кровь. Взрослые посмеялись и забыли, даже ругать мальца особо не стали, а прозвище прилипло крепче того сока. Сейчас, правда, почти все уже о нем позабыли, разве что вот Яна помнила.