Драконья буря - [6]

— Я не зажигал огня, когда уходил, — проговорил он. — Подожди здесь, хорошо?

И он осторожно потянулся к занавеске, но прежде, чем успел к ней прикоснуться, ее отбросили изнутри.

— Ты ее нашел! Она в порядке? — И выскочивший Кир крепко обнял Талью. — Как же я за тебя волновался.

— Да что мне будет! — Она ответила объятием на объятие. — Смотри, неприятностей себе заработаешь.

— Ну да. — Он широко улыбнулся. — Заработаю, а как же.

И повел всех внутрь, словно это был его собственный купол.

Улыбаясь и качая головой, Слэйн растеплил масляную печку и поставил греться воду для чая. Свет масляной лампы бросал тени на его лицо и освещал пучки сушеных морских трав, рыбешек и растений материка, подвешенных к потолку. На полках теснились кувшинчики с целебными вытяжками и мазями. Их не было лишь на маленьком столике и узкой постели Слэйна.

— Ты в самом деле Андиру ногу сломала? — Кир устроился на краешке стола, его светлые глаза так и мерцали. — Эх, жаль, меня там не было! Вот уж напросился так напросился!

— Он сам упал и ногу подвернул, — без улыбки ответила Талья.

Маленькая драконица возилась у нее под рубашкой, и в конце концов девушка расстегнула пояс. Кзин тут же выскочила на свободу, запрыгнула на столешницу и встала столбиком. Серебряные глаза ярко блестели в ламповом свете.

— А она правда заметно больше стала. — У Кира так и округлились глаза. — Вот это я понимаю, рост!

Слэйн опустил кувшин с водой, который держал.

— Это еще что такое? И откуда оно?

Драконица наклонила головку. Талья подавила улыбку.

— Это не оно, а она. И она называет себя — Кзин!

Седые брови Слэйна поползли вверх, спрятавшись под волосами.

— Она с тобой говорит?

— Она кусается, — сказал Кир и сразу отшатнулся, потому что Кзин на него зашипела.

— Я знаю о твоей необычной связи с паучьими драконами и драконами прибоя. Да-да, я видел, как они таскали твою лодочку. — Целитель опустился на табуретку и осторожно протянул драконице ладонь. Та сперва зашипела, но потом потянулась навстречу, обнюхивая его пальцы. — Но они ведь не говорят с тобой? Или как?

— Не так, как она, — ответила Талья.

Вода для чая уже кипела вовсю, но Слэйн явно про нее позабыл. Поднявшись, Талья зачерпнула ложечкой сушеных цветов, бросила их в чайник и залила кипятком. Драконица прижималась к ее плечу, нюхая поднимавшийся пар.

— Кир думал, это детеныш дракона прибоя, — сказала Талья и сморщилась, отмахиваясь от возмущенной Кзин. — Ладно, ладно, это же не я тебя так обозвала!

— Да, это точно не дракон прибоя, — рассеянно проговорил Слэйн. — По крайней мере, я так не думаю. И она тоже явно так не думает.

Он вновь протянул руку, и Кзин, чуть поколебавшись, ступила ему на ладонь и прошлась по руке до самого плеча. Сунула мордочку ему в волосы, обследовала ухо…

— Талья, — сказал целитель. — Известно ли тебе, почему жителям рощи кажется, будто твои глаза приносят беду?

Талья поставила перед ним дымящуюся кружку, но взгляда не подняла.

— Это оттого, что они думают… будто моя мать… спала с карком… ну, с человеком с материка, — хриплым шепотом выговорила она.

Кир отвернулся, чтобы она не увидела жалости у него на лице.

— И Андир тоже так говорит?

Слэйн произнес это так резко, что она вскинула глаза.

— А у кого еще бывают такие золотые глаза? Только у карков!

— Все было так давно, что мы успели позабыть. — Он вздохнул. — А не стоило бы… — Драконица запустила ему в волосы коготок, добравшись до кожи, и Слэйн вздрогнул. — Эй, малышка, больно же! — И вновь повернулся к Талье. — Тебе известна история морских драконов?

Она пожала плечами.

— Конечно. Они своей магией защищали людей рощ и удерживали карков на материке. Но потом однажды их позвала Старуха, и они улетели, чтобы жить на Луне. Это же детская сказка, Слэйн!

— Сказки часто основаны на реальности, — ответил он, с улыбкой наблюдая, как маленькая драконица, хлопая неразвитыми крылышками, спрыгивает с его плеча и шлепается на столешницу. Там она осторожно пробралась между чайником и кружками, царапая по дереву коготками, потом снова забралась Талье на плечо и обвила длинный гребнистый хвост вокруг ее шеи.

Слэйн подул в свою кружку.

— Морские драконы защищали жителей рощ, потому что у них была связь с некоторыми из них, с теми, кто мог разговаривать с ними. В те времена магией не только карки владели. Если человек, умевший разговаривать с драконом, умирал, тот больше не защищал его рощу. Драконья преданность, видите ли, имеет свои границы.

Кир фыркнул. Драконица показала ему язык.

— А я даже не знала, что им свойственна преданность, — сказала Талья. Ей сразу вспомнилось множество случаев, когда она бывала вынуждена грести всю дорогу обратно, потому что «ее» драконы на что-то отвлекались и удирали прочь, бросая ее. — Ну, то есть где-то как-то… но не особенно, так, что ли?

«А вот и нет! Мы очень верные! — Маленькая драконица ткнулась мордочкой ей в ухо. — И твои глаза мне очень-очень нравятся».

— Ой! Ага… ну да… в общем, спасибо, — отозвалась Талья и сама почувствовала, как покраснела: Слэйн и Кир смотрели на нее во все глаза.

— Полагаю, она согласна со мной, — отхлебнув чаю, задумчиво проговорил Слэйн. — Карки смекнули: для того чтобы извести драконов, следовало перебить тех людей, кто был с ними связан. Так они и поступили. — Он поставил кружку. — Карки стали засылать убийц, чтобы те отыскивали и уничтожали всех, кто по крови был связан с драконами. А когда дракон уходил, они налетали на поселение в роще и вырезали всех до последнего человека. Просто для того, чтобы наверняка пресечь такую наследственность. Видишь ли, Талья, способность говорить с драконами — она наследуется, ей не научишься. И у большинства тех, кто мог общаться с драконами, были золотые глаза.