Драконы подземелий - [18]

Первым, как всегда, взял слово Хедерик.

Полуэльфу казалось, что теперь-то он станет ратовать за скорейший уход из долины. В общем-то, это представлялось самым разумным. Однако, к удивлению Таниса, Высокий Теократ продолжал настаивать на своем, твердо вознамерившись остаться.

– Случившееся только прибавляет веса моим доводам, – вещал он. – Представьте себе, что за трагедия могла разыграться, застань дракон нас на узкой горной тропе! Там некуда было бы бежать и негде укрыться. Зверь поджарил бы нас всех! А так Повелитель Драконов понял, что ему не совладать с нами, и отступил.

– Повелитель Драконов не имел намерений нападать на нас, Высокий Теократ, – сдержанно возразил Стурм. – По моему разумению, сей подлый приспешник Темной Владычицы желал лишь обнаружить наше убежище, в чем и преуспел. Теперь ему известно, где мы скрываемся.

– Ну и что же он предпримет? – ядовито поинтересовался Хедерик, разводя руками. Его приспешники одобрительно закивали. – Да ничего. Потому что он ничего не может сделать! Ему не удастся привести сюда войска, так как дорога завалена. А если он вернется с драконом, то пещеры послужат нам надежным укрытием. Даже лорду Верминаарду не под силу испепелить эту гору!

– Я в этом не так уверен, – пробормотал Танис.

Полуэльф многозначительно переглянулся с Речным Ветром. Один и тот же образ возник перед их мысленным взором: кровавая и ужасная картина разрушения родной деревни варвара – Кви-шу, – когда мощные каменные стены таяли подобно сливочному маслу.

Затем Танис перевел взгляд на Элистана, внутренне надеясь, что слово, наконец, возьмет Посвященный. Учение жреца, утверждавшего, что Повелитель Драконов был убит с помощью богов, начало вызывать у Полуэльфа серьезные сомнения после известных событий. И его чрезвычайно интересовало, отчего достославные боги Света допустили его воскрешение из мертвых. Однако это был далеко не самый удачный момент для испытания веры служителя Паладайна. Высокий Теократ только и ждал любой возможности ниспровергнуть новых богов и вернуть свою прежнюю, столь удобную и выгодную ему веру. Танис небезосновательно предполагал: Хедерик со своими приспешниками и без того вовсю подкапываются под новое учение. В этом они обойдутся и без его помощи.

«Поговорю с Элистаном наедине, – подумал Полуэльф, тряхнув головой. – А пока что его преподобие мог бы явить свою просветленность на деле, а не сидеть в сторонке. Если он так мудр, как утверждает Лорана, то должен же понимать: дольше здесь оставаться нельзя. Промедление грозит неизбежной гибелью».

– Промедление смерти подобно, милостивые государи, – убеждал собравшихся Стурм. – Теперь Верминаард знает, где нас искать. Я могу поручиться: у этого злонравного воина уже готов план, можете в том ни минуты не сомневаться! Если мы и далее будем тратить драгоценное время на пустые споры, то все неминуемо погибнем.

В этот момент со своего места поднялась Маритта, средних лет женщина крепкого сложения, не отличавшаяся красотой, однако снискавшая себе почет и уважение за свое мужество и здравый смысл. Во время восстания именно она помогла беглецам вырваться из Пакс Таркаса. Восхищаясь Элистаном, бывшая рабыня прекрасно знала цену Хедерику. Ударив себя в грудь для большей выразительности, Маритта обратилась к Высокому Теократу:

– Ты говоришь: мы сможем укрыться от дракона, если останемся здесь… Но дракон далеко не единственный наш враг. Есть еще зима, о которой ты, кажется, позабыл. Стужа едва ли не более грозный противник. Что будет, если подойдут к концу наши запасы, а дичь исчезнет? Откуда нам ждать подмоги, когда из-за холода и голода болезни и смерть начнут косить и старого и малого?

Теократ не нашелся что ответить. Потому она повернулась к Танису:

– А ты, Полуэльф, ратуешь за то, чтобы мы покинули эту долину. И куда мы направимся? Неужели мы тронемся в путь без всякой ясной цели, только для того, чтобы до смерти замерзнуть среди ледяной пустыни, на каком-нибудь горном склоне?

Прежде чем тот успел изложить свой план, в пещеру ворвался порыв холодного ветра. Циновку и шкуры, закрывавшие вход, разметало в стороны. Факелы чуть не погасли вовсе, пламя в очаге испуганно прижалось к углям, отпрянув назад. Взгляды присутствующих обратились к вошедшему. Наконец-то собравшихся почтил своим присутствием Рейстлин.

Тщедушный волшебник кутался в красную мантию, капюшон закрывал пол-лица.

– Пошел снег, – объявил он самым спокойным тоном.

– Кажется, ему доставляет удовольствие приносить дурные вести, – пробормотал Стурм.

– Что он вообще здесь делает? – возмутился Флинт.

– Это я попросил его прийти, – раздраженно отозвался Танис. – Вот только почему он позволяет себе так опаздывать?

Рейстлин неспешно приблизился к очагу. Маг намеренно двигался медленно, словно выжидая, провоцируя окружающих. Колдун знал, что все взгляды прикованы к его персоне. Не много же среди них оказалось дружелюбных! Должно быть, это забавляло иссушенного болезнью молодого волшебника. Во всяком случае, так казалось Танису.

– Не позволяй меня перебивать, Полуэльф, – попросил Рейстлин, покашливая. Он протянул руки к огню, чтобы согреться. Пламя отбрасывало жутковатые отблески на его золотистую кожу. – Ты ведь собирался вести речь о королевстве гномов.